Парижский мститель. 10 лет прямого действия

Эта перемена не была поверхностной: отвернувшись от активизма солидарности, мы искали совместных политических действий в революционной перспективе. И в Париже, когда к нам присоединились иностранные товарищи, мы теперь принимали их в наши собственные боевые структуры. Это, конечно, создавало некоторые проблемы – хотя бы нарушение «обособленности», священного правила жизни в подполье. Но это было необходимо. Особенно для итальянских товарищей, только что вышедших из мрачного периода репрессий. Совместная борьба основывалась на взаимном и непоколебимом доверии.

Контакты с RAF были плодотворными и теплыми. Мы встречались с ними все более и более регулярно. Только что был распространен их текст о фронте. И нам казалось, что их члены искренне ищут путь вперед. Некоторые члены групп поддержки RAF 1970-х годов критиковали их утилитарную и шовинистическую практику. Но перед нами были товарищи, которые были полны энтузиазма, которые слушали дебаты, которые стремились к коллективизации решений – не говоря уже об их известной решимости и опыте. Их критиковали за то, что они ставят международный вопрос только с немецкой точки зрения. Ничто не могло быть дальше от истины для поколения RAF начала 1980-х годов (даже если некоторые из их текстов нуждались в уточнении). Например, на одной из встреч я принес с собой одну из их брошюр, в которой я обратил внимание на слово «здесь», которое было использовано около двадцати раз без каких-либо пояснений – мы два дня спорили, означает ли «здесь» эту страну или Европу…). Несмотря на нашу многочисленную критику их концепции «фронта», мы видели в ней потенциал одного из самых важных революционных опытов на континенте после мая 68-го. Тем более, что товарищи из RAF быстро включились в перспективу единства революционеров в Западной Европе.

1981 год был отмечен усилиями революционных организаций выйти за сугубо национальные рамки. Первые линии фронта уже были опробованы почти одновременным наступлением в Италии и Федеративной Республике Германии. Кампания Дозье в Италии и две акции RAF против генерала Крезена и штаба ВВС НАТО в Рамштайне вышли за рамки механистических представлений о взаимозависимости борьбы между странами. Даже если эти действия не выходили за рамки предложений, слишком общих, чтобы составить четкую и практичную стратегическую ось, они действительно были согласованными действиями. Об этом свидетельствуют лозунги, взятые из коммюнике того времени: «Развивать сопротивление против истребления в фронт революции в Европе» и «Вести всю борьбу за условия жизни во всех областях как антиимпериалистическую борьбу, тем самым выводя ее на фронт».

Через два года необходимо было переходить к новому этапу в строительстве фронта. И в Париже мы были частью этого стратегического решения. Мы были в центре подготовки первого общего наступления.

Некоторые методы сопротивления

Таким образом, 1983 год был очень активным годом борьбы и подготовки к борьбе. В частности, в обмене мнениями с зарубежными товарищами. В Париже не проходило и месяца без серии акций (и, в частности, экспроприаций, часто несколько дней подряд), проведенных с товарищами из других европейских стран.

Частые поездки, связанные с этими акциями и, в целом, фронтовая практика, требовали регулярного отслеживания и проверки дорог и тропинок в приграничных районах. В то время Жорж Сиприани жил во Франкфурте и работал ночным таксистом. Вместе с несколькими товарищами по работе он собирался заняться маркировкой переходов во Францию и страны Бенилюкса, Австрию и Данию.

В 1968 году Жорж работал в «артиллерии» Билланкура, в станкостроительном цехе. Он был активным членом автономной группы Renault и базового комитета. После мобилизации против убийства Пьера Оверни[43] он был уволен и внесен в черный список работодателей. Именно тогда он решил отправиться в изгнание во Франкфурт. Но он продолжал поддерживать связь с сетью Helyette и поддерживал нас при любой возможности.

Прослушка в приёмнике

К этому времени мы с Натали переехали в небольшую квартиру на верхнем этаже дворового дома в 9-м округе, на улице Мануэль. В дополнение к нашей деятельности в группах действия, мы отвечали за прослушивание полицейских радиостанций и отслеживание частот специальных подразделений. Хотя квартира находилась у подножия холма Монмартр, она была довольно высокой, и под крышей мы смогли высунуть антенну из светового люка.