Парижский мститель. 10 лет прямого действия

По несколько часов в день Натали сидела за своим столом с двумя работающими приёмниками. Она записывала позывные и коды в блокнот, а затем сверяла их с предыдущими прослушиваниями. Она купила газету Le Parisien, чтобы проверить выступления той или иной бригады. Она составила организационную схему полиции Парижа и его пригородов, сумев перехватить более 90 % сообщений. Как только служба была определена, она брала свои блокноты и отслеживала все частоты, которые она использовала на «общих» (TNZ1) или интервенционных волнах. Таким образом постепенно были выявлены все отделы судебной полиции и уголовного розыска. Их кодовые имена были драгоценными камнями! «Топаз» для БРИ, «Рубин» для БРБ, «Сапфир» для наркомата и т. д. Для РГ и ДСТ это был «Атлас».

Вечером Натали оставила приёмники включенными, пока мы ели. Для нас это было не Poivre d’Arvor в двадцатичасовых новостях, а прямая трансляция с Quai des Orfèvres о «переманивании» групп наблюдения. Часто полицейские упоминали о встрече или операции, запланированной на следующий день. Через некоторое время Натали опознала голоса: «Это такой-то и такой-то из группы Topaze»; «Слушай, это Куртинат»…

В дни проведения операций подслушивание начиналось рано и было сосредоточено на подразделениях, которые могли следить и вмешиваться. Хотя у групп действия были свои собственные системы прослушивания, Натали дала им зеленый свет. То же самое касалось и встреч с легальными товарищами, некоторые из которых постоянно прослушивались. Натали даже знала кодовые имена, которые им давали РГ и Крим, так что мы знали, на крючке они или нет, удалось ли им сорвать слежку или нет. Перед тем как отправиться на место встречи, они звонили ей: «Все ли чисто?

La Cause du peuple – газета французских маоистов

На собраниях, которые она посещала, Натали часто оставалась на связи. Когда около дюжины из нас собирались в квартире в Валь-де-Марн, она перехватила хвост на площади Италии, затем у Porte d’Italie… Когда он приближался, мы смотрели друг на друга, чтобы понять, кто из нас еще не приехал. Потом прозвучало имя. Опоздавший товарищ, пренебрегая всеми мерами безопасности, шел к нам, таща за собой армаду полицейских. Мы приготовились очистить место, пока Натали, как по литавре, шла по улицам к нашему зданию. Первая группа вышла. Затем настала наша очередь со всеми вещами, которые нам пришлось нести. В холле здания мы встретили опоздавшего. К тому времени, как мы сказали ему, что он попался, шестеро из нас уже забирались в единственную свободную машину. Полицейские не успели перегруппироваться. Когда они указали на вход в здание, мы поспешили выйти. «Он выходит, он выходит…», – плевался все еще работающий приёмник. Организованные для преследования человека пешком, они не могли нас догнать. А когда они среагировали, мы уже были далеко.

На протяжении многих лет наши методы перекрестной проверки и подслушивания часто давали нам преимущество перед правоохранительными органами. И они спасли жизни многим товарищам. Не в силах признать свои ошибки, копы выдвигали самые абсурдные гипотезы, обвиняя ПС или крота в министерстве в том, что они предупредили нас перед операциями. Журналисты, всегда жаждущие подобной чепухи, тиражировали ее в газетах группы Герсана.

Прослушивание стало частью нашей повседневной жизни. Мы больше не путешествовали без предварительной проверки. На операциях и в дальних поездках товарищи всегда надевали на уши наушники. Как только был введен «план Бари» (общее наблюдение и контроль с блокпостами и т. д.), были приняты меры, чтобы избежать прохождения через контрольно-пропускные пункты, которые мы могли определить благодаря подслушивающим устройствам. Затем мы наметили различные контрольные пункты, следуя сетке префектуры (буквы и цифры), и после того, как руководители автобусов объявили о себе, мы точно знали, где они находятся, и поэтому могли избежать их и быстро покинуть район.

Когда мы ехали по городу, на приёмниках также отображались записи раций специальных подразделений по расследованию убийств. Это давало нам знать, что мы приближаемся к контролируемому району. Их «интер» имел ограниченный радиус действия, несколько улиц, не больше. Как только мы приближались к ним, он начинал пикать, потом мы слышали какую-то фразу… И как только вы могли прекрасно слышать разговор, вы оказывались в центре устройства. Даже если их не было рядом, мы должны были быть начеку, потому что они всегда могли нас узнать. В любом случае, если что-то шло не так, мы не могли быть удивлены.

Список машин без опознавательных знаков