Парни & секс. Молодые люди о любви, беспорядочных связях и современной мужественности

Кроме того, хотя некоторые женщины ищут в этих приложениях только секса, подавляющее большинство с самого начала признается, что хочет свиданий и настоящих отношений, что ограничивает вероятность секса без последствий. Tinder, Bumble и другие приложения — скорее источник развлечений, как видеоигры, а не реальных перспектив.

Безусловно, приложения для свиданий повышают количество потенциальных партнеров. Однако все, с кем я беседовала, — и мужчины, и женщины, независимо от сексуальной ориентации, — жаловались на их поверхностность, примитивность и деструктивное влияние постоянных, субъективных отказов. «Приложение подбирает тебе пару, и мне выпадали довольно симпатичные парни, — вспоминал Зейн, — но на мой вопрос: “Привет, как дела?” — я не получал никакого ответа. Конечно, это не конец света, но, если такое происходит снова и снова, ты начинаешь задумываться: “Что со мной не так?” Мне приходится успокаивать себя и говорить: “Дело не в тебе. Эти парни даже не знают тебя. Они не могут судить о тебе”. Хотя в эмоциональном плане все равно нелегко».

За два года у Зейна были контакты примерно с 45 мужчинами, в основном через Grindr, который относится к Tinder, как предложение заняться сексом к ужину при свечах и походу в кино. В профилях стоит только одна фотография, заполняющая весь первый экран: обычно это обнаженный торс, зачастую без головы, иногда только в трусах или полотенце. В описании под фото пользователь может сказать о себе пару слов. «В культуре Grindr главное — фигура, — говорит Зейн, — и судят там жестко. Кто-то может заблокировать тебя, потому что ты сбрил слишком мало волос на теле или, наоборот, сбрил слишком много. Или потому что ты слишком худой, или слишком толстый, или слишком женоподобный. Или потому что отказываешься прислать фотографию своей задницы или члена в ответ на первое “Привет!” (один гей сказал мне: “Это как резюме” — и, видимо, это одна из причин, по которой натуралы тоже иногда высылают фото своего члена, даже если их об этом никто не просит), или потому что им не понравились те фотографии, которые ты отправил». Более того, это якобы безопасное пространство для мужчин нетрадиционной ориентации известно своим расизмом по отношению к азиатам и афроамериканцам: инициатива компании #KindrGrindr 2018 года была направлена против многочисленных указаний в профиле «только белые», «не люблю азиатов», «черных прошу не беспокоить».

Зейн был совершеннолетним — ему исполнилось восемнадцать, когда он скачал это приложение. Для других моих собеседников — неважно, открытые они геи или держат свою сексуальную ориентацию в тайне, — Grindr стал отдушиной. Он позволял безопасно отойти от стерильного общественного представления о геях-как-лучших-друзьях — и узнать, что такое настоящий секс. Эллиот, одиннадцатиклассник из частной школы в Балтиморе, говорил маме (которая не знала, что он гей), что идет гулять с друзьями. Сам же садился в машину и ехал на встречу с совершенно незнакомым человеком, чтобы быстренько перепихнуться. Его партнеры были, как правило, старше двадцати лет, а иногда и ближе к сорока. Эллиот отметил в приложении, что ему девятнадцать. Это не то, о чем он мечтал, но других вариантов не было. «У всех моих друзей-натуралов были отношения. Я тоже хочу завести парня, но пока у меня есть только это». Ни Эллиот, ни другие старшеклассники, с которыми я беседовала, не рассказывали об этом ни друзьям, ни тем более родителям, поэтому никто не знал, куда они ездили и чем занимались. «Я всегда нервничаю, — признался Эллиот, — потому что не знаю, к кому попаду. Как он будет со мной разговаривать? Как от него будет пахнуть? Как выглядит его дом? Может, я умру там». Недавно он встретился с мужчиной в гостинице в Вашингтоне, хотя считал отель более опасным местом, чем чей-то дом. Я сказала, что, если что-то случится в гостинице, его крики обязательно услышат. К тому же его партнеру придется расплатиться за номер кредитной картой. Не хочу нагнетать, но в частном доме его могут порубить на кусочки и похоронить на заднем дворе, и никто ничего не узнает. «Вы правы, — ответил он. — А я и не подумал».

Если бы Эллиот был девочкой подросткового возраста, которая пользовалась приложением для свиданий, чтобы заниматься сексом со случайными партнерами, я бы, скорее всего, сообщила о подобном поведении кому-нибудь из взрослых. Чем же, спросила я его, отличается эта ситуация? «Думаю, ничем, — признался он. — Это далеко не идеал».