Партия на троих

Образованные из осадочных пород, они легко подвергались ветряной или водной эрозии, постепенно создававшей поистине волшебные пейзажи. Но поросшие лесом склоны со скалами причудливого очертания, походившими на застывших великанов, были лишь частью природных чудес. Не менее потрясали воображение величественные подземные залы, выточенные в толще горных пород водяными потоками.

Карстовые пещеры, в которые спустились два шатрэнианина и землянин, оказались громадным монументом могуществу сил природы, рядом с которым рукотворный Подземный город выглядел смехотворно. Воображение легко рисовало целый мегаполис с бесчисленными улицами, перекрестками, обширными площадями и узкими переулками. Ни дать ни взять заброшенные дворцы и копи гномов. Макаров вспомнил, что на Земле крупнейшие пещеры имели суммарную длину всех тоннелей и переходов в сотни километров, а глубочайшие из них на две тысячи метров вгрызались в земную кору. Похоже, здесь, на Шат’рэ, природа трудилась столь же вдохновенно.

Луч карманного фонарика, который Воален Еланаар извлёк из рюкзака, выхватывал из темноты свисавшие со сводов кинжалы сталактитов, гротескные колонны, выточенные из каменной породы бурлившим здесь некогда потоком. Порой попадались совсем фантастические композиции фигур, достойные музейных залов. Человек с воображением мог увидеть в них едва ли не весь мифологический бестиарий: единороги, тролли и гоблины, эльфы и драконы, Феникс и Сирин. Целый зоопарк внезапно превратившихся в изваяния сказочных существ. И всё это великолепие искрилось, переливалось красками, отражая падающий на них свет. Зрелище было столь чарующим, что восторженно озирающийся по сторонам Олег, впервые в жизни попавший в пещеры, почти забыл чувство клаустрофобии, снова охватившее его в первые минуты после спуска в подземелье.

И, тем не менее, всюду царил гнетущий беспроглядный мрак, лишь отчасти развеиваемый пугливыми огоньками электрических фонарей. И в нём таились вовсе не иллюзорные опасности.

Периодически путникам попадались на пути широкие бездонные трещины, во тьме которых терялись лучи фонарей. Встречались глубокие тысячелетние озера с холодной стоячей водой, в чьей пучине со всплеском и леденящим душу бульканьем скрывались неведомые твари, встревоженные вторжением незваных гостей. Часто беглецы оказывались на развилке нескольких коридоров — но каждый раз, какое бы препятствие не преграждало дорогу, Еланаар уверенно обходил его, порой проходя в таких местах, где несведущему ни за что не пришла бы в голову идея искать тропу. Очевидно, старик далеко не первый раз совершал переход по руслу древней подземной реки.

— Давно вам известно об этом месте? — приметив это, спросил Олег.

— Достаточно. Ещё с юных лет, со времён учёбы в институте. Был у меня друг, увлекался спелеологией и историей. Он-то и открыл эти пещеры, а потом показал мне и ещё паре университетских товарищей.

— И всё? Больше об их существовании никто не знает?

— Если вы имеете ввиду широкую общественность, то нет. Да и учёные не в курсе. Мы были молоды, романтично настроены, переполнены пафосом героико-приключенческой литературы. Нас влекли приключения, манила неизвестность. Сговорившись, мы решили оставить существование пещер в тайне. Пускай, думали, это будет наш собственный мир, открытый для исследований. Лишь когда обыщем все закоулочки и составим подробную карту — тогда и обнародуем открытие, прославимся на весь мир. Мы нашли много чудесных мест. Сказочной красоты гроты, озёра кристально чистой воды, в которую с определённым ритмом падают капли со сталактитов, создавая ни с чем не сравнимую мелодию. Музыка природы. Я видел лишь малую часть всего великолепия этих пещер, лучше всего их знал мой друг-первооткрыватель. Он забирался в такие глубины, протискивался сквозь такие узкие щели, куда никто не отваживался последовать за ним. Возвращаясь оттуда, он был переполнен восторгом, словно ребёнок, и рассказывал, рассказывало обо всём, что увидел. Помню, чаще всего приходилось слышать про чёрный куб, стоявший в одной из дальних пещер. Поверхность, то матовая, то сверкающая, которую нельзя было никак поцарапать, высокий звук на грани слышимости, исходивший от него. Фантазия, конечно, но как поэтично она звучала!

Нет, подумал Макаров, шатрэнианец из далёкого прошлого Еланаара не выдумывал, рассказывая про куб. Эти странные объекты, всегда одного и того же размера вплоть до микрона, идеально ровные, не разрушаемые ни временем, ни техникой, люди находили на многих планетах. Артефакты исчезнувшей цивилизации, которую на Земле условно называли Архитекторами. Несмотря на множество теорий, никто не знал, кем они были, для чего установили кубы, как давно. Лишь в их реальности не приходилось сомневаться.

— Славное было время, — погрузился в свои воспоминания Воален. Вздохнув, он покачал головой: — Увы, они прошли, и их не вернуть при всём желании. Как здорово было до тех пор, пока…

— Пока что?

— Пока несколько друзей не погибли. С тех пор юность кончилась.