Партия тори-консерваторов и «конституционная революция» 1822-1835 гг. в Великобритании

Что же касается изучения конкретных историографических аспектов реформ 1828-1829 гг., связанных с предоставлением политических прав диссентерам и эмансипацией католиков, а также исследования места и роли указанных преобразований в «конституционной революции», то здесь сложилась весьма интересная и показательная ситуация. Основоположником современного подхода к проблеме является профессор университета Нотрдам, специалист по истории католической церкви монсеньор Ф. Хьюз. В середине 60-х гг. прошлого века он высказал взгляд, в соответствии с которым эмансипация католиков была важнейшим событием не только в церковной, но и в политической истории Великобритании. По его мнению, эмансипация разрушала один из конституционных принципов «Славной революции» 1688 г. – союз англиканской церкви и государства. «Господство аристократии базировалось на религиозной, политической и экономической привилегии. Теперь первой из них пришел конец», – писал Ф. Хьюз в своей знаменитой, выдержавшей несколько изданий работе.276 Таким образом было положено начало традиции комплексного исследования событий 1828-1829 гг., в котором религиозные и политические аспекты пересекались порой самым неожиданным и замысловатым способом. Продолжателем этой традиции стал крупнейший специалист по церковной истории Великобритании второй половины прошлого столетия Дж. Мэйчин. Профессор университета Уорвик полагал, что реформы 1829 и 1832 гг. – явления до известной степени противоположные. Эмансипация, проведенная вопреки воле большинства, доказывает, по мнению автора, изолированность парламента от народа. С точки зрения Дж. Мэйчина эмансипация – последнее из значимых деяний нереформированного парламента.277 Похожую позицию в данном отношении занимал Дж. Бест. Исходя из своей комплексной историографической установки, он уделял основное внимание анализу взглядов защитников «старого порядка», ревнителей неизменности конституционных принципов 1688 г. Исследователь подчеркивал, что консерваторы были осуждены историками-вигами потому, что в 1828-1829 гг. они проиграли, хотя выступали искренними сторонниками конституции 1688 г. и союза государства с англиканской церковью. Дж. Бест критиковал вигскую историографию и придавал большое значение личному и субъективно-богословскому факторам в истории.278 До середины 80-х гг. прошлого века появилось еще несколько работ, в которых религиозные аспекты «конституционной революции» исследовались с позиций, предложенных Дж. Бестом.279

Из современных историков, исследующих события 1828-1829 гг., выделяется последователь Дж. Кларка Р. Хоул. Он полагал этот исторический отрезок даже более важным, чем парламентская реформа 1832 г. Как и его учитель, он считал, что религиозные реформы стали основой в крушении «старого порядка», тогда как парламентская реформа «сыграла подчиненную роль, являясь лишь следствием ослабления старого порядка, вызванного именно эмансипацией». По мнению Р. Хоула Англия в первой трети XIX в. оставалась конфессиональной страной, поэтому невозможно изучать ее историю только с экономической точки зрения (как марксисты), или с точки зрения «политического прогресса» (как виги).280

Наибольшее внимание реформе 1828 г., в целом изученной несколько слабее католической эмансипации, уделяет профессор Оксфордского университета М. Уоттс. Он полагает значение этого вопроса в британской политической повестке того времени несколько преувеличенным, а степень «страданий» диссентеров от ограничительных законов – спорным.281 При этом одни исследователи, вслед за профессором университета Толедо У. Энрикес, полагают, что эти меры были действительно обременительны.282 Другие же, как сторонник взглядов М. Уотса Дж. Мурман, считают, что степень негативного влияния этих ограничительных мер во многом преувеличена.283