Партнеры

Обо всем этом Алекс размышляла и искренне жалела Луи, который давно научился не любезничать с каждым встречным. Из восторженного молодого жеребчика с пылким взором, готового из кого угодно сделать виртуозного всадника, он с годами превратился в опытного преподавателя, долгое время приглядывающегося ко всякому клиенту, прежде чем мысленно перевести его в разряд «учеников». Зато теперь это звание дорогого стоило!

Через несколько минут нынешний неумеха переступил порог конюшни. Любопытная Алекс поскорей закончила с рыжей немой кобылой и выбежала посмотреть на новичка.

Переодевшись, Джон вышел в коридор, но инструктора там не увидел. Он подошел к деннику коня и растерянно спросил:

– Вы… Не на развязке?

– Нет, – сквозь решетку ответил ему Луи, – ты меня выведешь. Бери скребницу и щетку, чисть меня. Алекс, покажи ему, пожалуйста, где инструменты. Кстати, познакомьтесь: Алекс – Джон, Джон – Алекс. Алекс помогает тут, на конюшне. К слову, она знает намного больше твоего.

– Здравствуйте, – вежливо подала руку девочка, чуть смутившись от похвалы коня.

– Вот как, – улыбнулся Джон, пожимая ее ладошку. – Моя дочка лет через пять будет, как ты.

– Расскажешь ему что-нибудь? – предложил жеребец.

– Да, конечно, только за скребницей метнусь! – Фразу Алекс закончила уже на бегу.

– Хороший ребенок, – тихо сказал Луи. – Ее на конюшне все любят, включая немых.

Вернувшись, девочка подала Джону инструменты и в двух словах описала, как надо чистить лошадь.

– Да вы не гладьте его, а чистите, – засмеялась он, глядя на первые неуверенные попытки Джона, и показала пример. – Не бойтесь прикладывать силу, ему не больно, а даже приятно.

– Ага, я прям балдею, – ехидно вставил Луи.

– А ты вообще молчать должен, ты же лошадь, – хлопнула его по крупу Алекс. – Максимум – говорить «иго-го»!

– И-и-го-го, – с улыбкой подыграл ей Луи.

– Так-то, Беня, – похвалила девочка.

– Беня?! – прыснул Джон и хотел было добавить: «Как это мило», но, встретившись с выразительным взглядом инструктора, понял, что делать этого не стоит.

…Подседлав с помощью бригадира Луи, Джон вывел коня из конюшни и под его диктовку сел верхом. Алекс проводила их до выхода, а затем пошла дочищать оставшихся лошадей.

По дороге на плац Джону с Луи повстречался шедший рядом со своим конюхом серый в яблоках26 рослый конь Дик из соседней конюшни.

– Дик, дружище, как дела? – весело ржанул Луи.

– Луи, овес мне в нос, вот так сюрприз! Рад видеть тебя, – с удовольствием пряднул ушами жеребец. Они обменялись коротким приветственным обнюхиванием. – Нам с тобой и поговорить-то некогда: все наше время занимают эти «ковбои», – кивнул Дик на Джона.

– Это точно… Как твой-то?

– А-а… – Сосед фыркнул и махнул хвостом. – Шлепнулся вчера в грязь и обиделся. А то, что сам на скорости настоял – так, неважный для мировой истории факт… Возомнил себя великим седоком. Спесь с ним сбивать надо… Слушай, не в курсе случайно, сегодня овес-то завезли или как?

– Ну, ты заказывал? Так-то, бесплатно – не знаю. У нас немым не давали еще, может, кончился.

– Вот что за привычка людей не закупаться заранее. Ладно, бывай, не буду задерживать! – И кони, кивнув друг другу, разошлись.

Чуть погодя, проходя мимо левады, Луи с Джоном услыхали призывное ржание гулявшего там немого.

– День добрый, – крикнул ему Луи, мотнув головой.

– А ржать ему вы не будете? – поинтересовался Джон. – И вообще, всегда хотел спросить: а что означает промеж вами ржание?

– Хочешь знать? – оглянулся Луи. – Нет, ржать я не собираюсь, и вот почему. Представь себе, что ты сейчас повстречаешься с другим человеком и начнешь вдруг кричать. Никто не спорит, кричать можно с различным выражением, имея ввиду что-то конкретное, и при одновременном использовании языка тела тебя, возможно, даже поймут. Можно издавать всякие звуки: рычать, пищать, делать «о-о-о» или «ы-ы-ы»… Но все это не будет являться членораздельной речью, это не разговор. Это – пещерное общение времен каменного века, и с чего ты должен будешь ему следовать, коли тебе дано разумное и современное? Так и с нами.

Вместе с человеком внимательно слушая его объяснения, немой, словно согласившись, в конце протяжно заржал.

– Гу-гу, мой родимый, – ответил ему Луи и, улыбаясь, переглянулся с Джоном.

…После разминки на шагу Луи снова принялся мучить подопечного тряской рысью. Бедный Джон нелепо болтался в седле, раз за разом предпринимая абсолютно безуспешные попытки облегчиться, как вдруг он почувствовал, что характер движений инструктора странным образом изменился: они перестали быть резкими и толчкообразными, хотя скорость при этом ничуть не уменьшилась, а напротив, возросла! Еще не понимая, в чем дело, Джон попробовал было привстать и тут с немалым удивлением обнаружил, что и без того прекрасно сохраняет равновесие. Езда теперь напоминала неспешную качку, плавную и стремительную, ветер с увеличившейся силой был в лицо и вздымал черную гриву перед ним. Спустя три четверти круга после короткого перехода на привычную уже рысь Луи зашагал.

– Понял, что это было? – спросил он.

– Галоп?.. – выдохнул ошалевший от неожиданности Джон.