Пассажирка

– Почему? – спросила Этта. Николас скрещивал и распрямлял ноги, словно никак не мог удобно устроиться. – Хотя бы это мне объясните.

– Она думала… да простит меня Бог, она думала, что они станут использовать астролябию в своих целях. Бесповоротно разрушат мир ради собственной наживы, – сказала Элис. – Это семейная реликвия. Она принадлежит нам, чего бы это ни стоило. Мы многие годы решали, что с ней делать – оставить там, где ее спрятал отец профессора, или перепрятать. Она должна была оставаться потерянной, но потом к ней начал подбираться Айронвуд. Роуз не доставала астролябию из первоначального укрытия, пока он почти не обнаружил его. Им бы с профессором просто ее уничтожить, но они не смогли заставить себя сделать это. История для них слишком важна. – Элис поставила небольшую фарфоровую фигурку тигра, которую поглаживала, обратно на каминную полку, продолжая: – Айронвуд думал, что она настолько глупа, что он сможет обмануть и использовать ее; а теперь, полагаю, пытается провернуть это с тобой.

Этта покачала головой:

– Я не дам ему астролябию. Я просто пытаюсь вернуться домой, обратно к ней… и к вам.

Девушка медленно повернулась:

– Ко мне?

– Да, – кивнула Этта, вставая и пересекая комнату. – Она отправилась в будущее, а вы помогаете там ей и мне. Вы живете в Нью-Йорке. В вашем будущем появится весьма привлекательный польский скрипач…

Элис подняла руку, останавливая ее:

– Не рассказывай мне больше. Серьезно. Я вижу по твоему лицу, что ты хочешь мне что-то рассказать, но ты не можешь – я, может, и не способна изменять шкалу времени, но ты можешь – просто рассказав мне. А я начинаю понимать, что эта история вполне удачна.

Этта снова оглядела комнату, пытаясь найти какие-нибудь доказательства, что она знает Элис… будущую Элис. Ее взгляд упал на картину.

– Я знаю, что вы купили эту картину, идя по берегу Сены. Вы купили ее, потому что кто-то написал на обороте красивое стихотворение на французском. И я знаю, что ваш отец ненавидит ее, и вы прикрутили ее болтами к стене, чтобы он ее не снял.

Элис потянулась, прижимая пальцы к нижней части рамы. Картина не сдвинулась с места. Она повернулась к ним, качая головой:

– Я хочу помочь вам, но… она так долго меня защищала, что я чувствую – настала моя очередь сделать то же самое для нее.

В этом была вся Элис. Женщина охраняла их многие годы, словно львица, защищающая своих детенышей. Этте еще сильнее захотелось ее обнять, даже когда Николас напрягся, а по его лицу разлилось разочарование.

– Я не собираюсь изменять будущее – ее будущее, – сказала Этта. – Прежде всего, это бы полностью изменило мою жизнь. Но и давать Айронвуду доступ в мое время тоже не хочу.

Софа заскрипела, когда Николас встал и направился к окну. Скрестив руки, он поглядел на людей, проходящих под окнами.

– Хорошо, – сдалась Элис, докрасна заламывая руки. – Я не знаю, где находится астролябия. Мне жаль, но… полагаю… полагаю, ничего страшного не произойдет, если рассказать вам, что она последняя из четырех. Давным-давно в каждой семье было по одной. Три были потеряны или уничтожены конкурирующими семьями.

Как раз то, о чем Николас – и Джулиан – думал.

– Она последняя в своем роде, – сказала Элис, – и слава богу, учитывая, на что она способна.

– Вы имеете в виду считывание проходов? – уточнила Этта.

Элис моргнула:

– Нет. Создание проходов.

– Создание? – переспросила Этта, оборачиваясь на Николаса как раз в тот миг, когда и он стрельнул в нее взглядом. Ее удивление отразилось и на его лице. Не может быть…

– Да, – кивнула Элис, ее глаза расширились, когда она поняла, что ни один из них этого не знал. – Насколько я понимаю, многие проходы становятся непрочными или рушатся из-за гибели путешественника и… ну, старости. Как объяснила Роуз, Айронвуд и его противники – Терны, как ты их называешь, – хотят получить доступ к закрытым для них годам и влиять на происходящие там события. Тот, кто контролирует астролябию, потенциально может контролировать все время.

Боже мой, подумала Этта. Неудивительно, что ради нее Айронвуд пожертвовал сыном и внуком. Это же главный приз. Козырь путешественников. Если его власть не была полной, то стала бы таковой, попади астролябия ему в руки. Планы Айронвуда могли затронуть всех людей, во все времена.

Значит ли это, что проходы – не природное явление, обнаруженное путешественниками несколько столетий назад? Их для личного пользования создали предки семей? Неудивительно, что были годы без проходов и так много неизвестных путей; они, должно быть, появились до того, как путешественники начали вести записи или о них просто забыли.

Или некоторые проходы были секретными, созданными для использования одной конкретной семьей.

– Как во все это вписываются Терны? – спросил Николас.

Ноты симфонии жизней, желаний и мести внезапно слились в хор поколений, взорвавшийся у Этты в голове. Она уже знала ответ на его вопрос.