Пассажирка из Франкфурта. Немезида. Слоны помнят все

— Ваша правда. Вот вчера в газете прочла: одна мамочка оставила своего малыша возле магазина, а его украли — прямо с коляской. Полиция, слава Богу, тут же нашла эту мерзавку. И ведь все эти воришки твердят одно и то же — что бы ни стащили: продукты из супермаркета или младенца. Что они и сами не знают, что на них накатило, и все тут.

— Может быть, они и вправду не знают, — сказала мисс Марпл.

Миссис «Уксус» сделала еще более кислое лицо.

— Так я им и поверила — сказки все это.

Мисс Марпл оглянулась — в почтовой конторе пока никого больше не было. Она подошла поближе к окошку.

— Если вы сейчас не слишком заняты, не могли бы вы разрешить мои сомнения, — сказала мисс Марпл. — Я, кажется, совершила глупейшую ошибку. В последние годы я все время что-нибудь путаю. Я собрала кое-какие вещи и послала в благотворительную организацию. Я им посылаю пуловеры и детские шерстяные кофточки. Ну вот, я все упаковала, написала адрес и отослала — и только нынче утром меня вдруг осенило — я же опять все перепутала и написала не тот адрес! Я и не жду, что у вас записаны все адреса посылок, но… я подумала — может быть, кто-то случайно запомнил. Вообще-то я хотела отправить ее в «Ассоциацию социального обеспечения судоремонтных верфей и пристаней Темзы».

Миссис «Уксус» смотрела на мисс Марпл добрым, почти ласковым взглядом, тронутая до глубины души ее полной беспомощностью, — что поделаешь, старость не радость.

— Вы сами ее отправляли?

— Нет-нет, я гощу в «Старой усадьбе», и одна из сестер — кажется, миссис Глинн — сказала, что она сама отнесет ее на почту или попросит сестру. Они так добры…

— Дайте-ка подумать. Это было во вторник, так? Посылку принесла не миссис Глинн, а младшая, мисс Антея.

— Да-да, кажется, во вторник…

— Прекрасно помню эту посылку. Довольно большая коробка — и увесистая. Но только адрес там был не в «Ассоциацию судоремонтников». Она была адресована его преподобию Мэтьюзу — в Ист Хэм, «Фонд „Теплые вещи для женщин и детей“».

— Ах да! — Мисс Марпл всплеснула руками, словно у нее с души свалился камень. — Какая у вас замечательная память — и как вы все запомнили? Теперь и я понимаю, почему так вышло. Я действительно посылала посылку в истхэмский Фонд — они просили на Рождество именно теплые вязаные вещи, вот я и спутала. Вы не могли бы повторить еще раз? — И она аккуратно записала адрес в маленькую записную книжку.

— Боюсь, что посылка уже отправлена, хотя…

— Конечно, но я ведь могу им написать, чтобы они переслали ее в «Судоремонтную ассоциацию». Я вам бесконечно благодарна!

Мисс Марпл бодро засеменила прочь.

Миссис «Уксус», отпуская марки только что вошедшей покупательнице, заметила доверительно:

— Совсем из ума выжила, бедняжка. Должно быть, то и дело попадает впросак.

На улице мисс Марпл почти тут же столкнулась с Эмлином Прайсом и Джоанной Кроуфорд.

Ей сразу бросилось в глаза, что Джоанна очень бледна и вид у нее расстроенный.

— Мне придется давать показания, — сказала она. — Я прямо не знаю — про что они будут спрашивать? Я так боюсь. Я же рассказала все сержанту полиции, все-все рассказала. Что видела, где, а может, мне показалось…

— Да успокойся ты, — сказал Эмлин Прайс. — Это же всего-навсего коронерское следствие. А доктор вроде бы славный малый. Задаст тебе несколько вопросов, а ты скажешь, что видела.

— Ты тоже видел, — уточнила Джоанна.

— Ну, видел, — сказал Эмлин. — По крайней мере, видел, что там кто-то торчал — среди валунов и камней. Да хватит тебе дергаться.

— Они пришли в отель и все комнаты перерыли, — сказала Джоанна. — Попросили разрешения, а у самих ордер на обыск. Обшарили все комнаты, перерыли чемоданы…

— Скорее всего, они искали клетчатый пуловер, про который вы говорили. Но как бы там ни было, вам-то о чем беспокоиться? А он действительно был черный с красным, да? Вы ничего не спутали?

— А черт его знает, — буркнул Эмлин Прайс. — Понимаете, я не очень-то различаю цвета. Помню, что очень яркий, а уж что там — клетки или полоски…

— Они ничего не нашли, — сказала Джоанна. — У всех не так уж много вещей. И такого пуловера ни у кого не оказалось. Да и я ни разу не видела, чтобы кто-нибудь из наших ходил в таком пуловере. Ни разу. Может, ты видел?

— Вроде не видел, но не уверен… Понимаешь, я могу и не узнать, даже если видел раньше, — сказал Эмлин Прайс. — Я почти не отличаю красный от зеленого.

— Ну конечно же ты дальтоник, — сказала Джоанна. — Я давно об этом подозревала.

— Что значит — давно подозревала?

— Я как-то спросила тебя, не видел ли ты мой красный шарф, и ты сказал, что видел где-то зеленый, а принес красный. Я его в столовой забыла. А ты даже и не знал, что он красный.

— Ладно, только не надо при всех обсуждать мои проблемы.

— Да не расстраивайся, многие мужчины подвержены этому недугу, — заявила она с ученым видом. — Ведь он передается через женские клетки, а проявляется в мужчинах.

— Ты так об этом говоришь, словно это корь, — сказал Эмлин Прайс. — Ну, вот мы и пришли.

— Можно подумать, что ты совсем не боишься, — сказала Джоанна.

— А я и не боюсь. Я никогда прежде не бывал на дознании, мне даже интересно.