Пассажирка из Франкфурта. Немезида. Слоны помнят все

— В самом деле? — пробормотала миссис Оливер, как всегда, впав в легкую панику. Миссис Бартон-Кокс? Тоже писательница? Нет, едва ли. Но эту фамилию она где-то слышала. Что-то смутно знакомое… Может, она пишет о психологии? И не имеет отношения ни к беллетристике, ни к фельетонам, ни к детективам. Может, это какая-нибудь полоумная, увлеченная политикой? Ну, тогда волноваться не о чем. Надо просто подождать, а когда она разговорится, время от времени вставлять: «Ах, как интересно!»

— Вы, вероятно, очень удивитесь, когда услышите то, что я вам скажу, — заявила миссис Бартон-Кокс. — Так знайте, когда я стала читать ваши книжки, то сразу поняла, что вы умеете сочувствовать людям и отлично понимаете человеческую натуру. Вот, решила я, вот единственный человек, который сумеет ответить на мой вопрос. Да, вы, и никто другой.

— Вряд ли я смогу… — смущенно начала миссис Оливер, пытаясь придумать как можно более убедительное возражение.

Миссис Бартон-Кокс макнула кусок сахару в кофе и с хрустом разгрызла его, как хищник разгрызает кость. «Вот это зубы, — мелькнуло в голове у миссис Оливер. — Крепкие, как слоновая кость. Такие зубы у собак, моржей и, само собой, у слонов. А у моржей и слонов есть еще и бивни». Миссис Бартон-Кокс тем временем продолжала:

— Но сначала я хотела бы кое-что уточнить: у вас ведь есть крестница? Некая Селия Равенскрофт?

— О! — Миссис Оливер была приятно удивлена. Она надеялась, что разговор о крестнице будет более интересным, чем о детективах. Крестниц у нее было множество — да и крестников тоже. Признаться, с годами она все реже и реже их вспоминала, а кое-кого и вовсе не помнила. Конечно, пока они были маленькими; она исполняла все обязанности крестной матери — посылала им игрушки к Рождеству, навещала их и их родителей, приглашала погостить на школьные каникулы, присутствовала на выпускных вечерах. А в особо торжественных случаях — будь то двадцать первый день рождения[294] или свадьба — делала подобающие статусу крестной подарки. После чего крестники и крестницы отходили на средний, а то и дальний план. Они заводили семьи, после чего уезжали за границу: работали в посольствах, или преподавали в тамошних школах, или активно погружались в общественную жизнь. Как бы то ни было, они постепенно исчезали из ее жизни. Впрочем, иногда они вдруг снова появлялись на горизонте, и миссис Оливер приятно было с ними пообщаться. Но иногда ей с трудом удавалось вспомнить, когда же она видела их в последний раз, кто их родители и почему ее вообще пригласили в крестные.

— Селия Равенскрофт, — сказала миссис Оливер, героически напрягая память. — Ну разумеется.

Не то чтобы она сумела представить себе эту Селию, разве что в самом раннем детстве. Во время крещения. Ей тогда посчастливилось купить прелестное серебряное ситечко времен королевы Анны — подарок младенцу. Вещь полезная и практичная. Сгодится и на тот случай, если крестнице вдруг понадобятся наличные — его можно будет продать за вполне приличную сумму. Да, антикварное ситечко она помнила отлично. Заплатила за него семнадцать фунтов одиннадцать шиллингов. Проба «Британия»[295]. Все эти ситечки, серебряные кофейники и крестильные чаши вспомнить было куда легче, чем самого ребенка.

— Да, — повторила она. — Да, само собой. Боюсь, что мы с Селией давно не виделись. Очень давно.

— Понятно. Конечно, она — очень импульсивная девушка, — заявила миссис Бартон-Кокс. — Сегодня думает одно, завтра — другое. Разумеется, очень образованна, университет закончила с отличием, однако… это ее увлечение политикой… конечно, в наше время все молодые люди интересуются политикой.

— Боюсь, я довольно далека от политики, — сказала миссис Оливер, которая действительно на дух ее не переносила.

— Дело в том, что я хотела бы кое-что у вас спросить. Без околичностей. Уверена, что вы меня поймете. Все говорят, что вы сама доброта и всегда готовы помочь.

«Уж не собирается ли она одолжить у меня денег?» — встревожилась миссис Оливер — ей такие подходцы были не в диковинку.

— Вы должны понять, насколько это для меня важно. Я… я просто обязана во всем разобраться. Ведь Селия собирается замуж — вроде бы уже все решено — за моего сына Десмонда.

— Ах, вот как! — умильно пробормотала миссис Оливер.

— Во всяком случае, такие у них планы. Само собой, надо же хоть что-то знать о будущей невестке, особенно меня интересует одно обстоятельство. Должно быть, я вас шокирую — вот так, ни с того ни с сего, начинаю расспрашивать, и я бы не в коем случае… поверьте, никогда бы не решилась вот так заговорить с совершенно незнакомым человеком… но я чувствую, что вы мне не чужая, дорогая миссис Оливер.