Пассажирка из Франкфурта. Немезида. Слоны помнят все

«И очень жаль», — подумала миссис Оливер. Она уже начинала нервничать и пыталась угадать, в чем дело. Может, у Селии родился — или скоро родится незаконный ребенок, и дама рассчитывает выведать у нее какие-то подробности. «Только этого не хватало… Впрочем, я с ней не виделась уже лет пять, — подумала миссис Оливер, — значит, Селии сейчас уже двадцать пять Значит, я с чистой совестью могу сказать, что я не в курсе дела».

Миссис Бартон-Кокс наклонилась к ней поближе, тяжело дыша от возбуждения.

— Расскажите мне все, очень вас прошу. Я уверена — вам все известно или, по крайней мере, вы догадались, как все было на самом деле. Так кто же кого убил — мать отца или отец мать?

Миссис Оливер ожидала чего угодно, только не этого. Она в полной растерянности смотрела на миссис Бартон-Кокс.

— Но я не… — Она запнулась. — Я не понимаю… То есть почему это вы решили, что…

— Дорогая миссис Оливер — вы не можете не знать..

Это был очень громкий процесс. Конечно, уже лет десять прошло, а то и все двенадцать, но в свое время о нем все были наслышаны. Я уверена, что вы вспомните, должны вспомнить!..

Миссис Оливер лихорадочно обдумывала ситуацию. Селия — ее крестница. Да, это так. Мать Селии — ну да, Молли Престон Грей, была приятельницей миссис Оливер — не то чтобы очень близкой… А замуж Молли вышла за военного, за сэра — как его там — Равенскрофта. Или он был послом? Попробуй теперь вспомни. Она даже не помнила точно, была ли подружкой невесты на свадьбе. Кажется, была. Свадьба была вполне торжественной — в Гарде Чепел или где-то еще. Как же быстро все эти подробности улетучиваются! После этого она с ними не встречалась много лет — они были за границей… но где? На Ближнем Востоке? В Персии? Ираке? Или в Египте? Малайе? Она почти с ними не виделась, только в их редкие наезды в Англию. Смутные воспоминания о родителях Селии напоминали старые, выцветшие фотографии. Вроде бы кто-то знакомый, но лица узнать почти невозможно. Ни одной мало-мальски запомнившейся встречи или разговора… Сэр Равенскрофт и леди Равенскрофт, урожденная Молли Престон Грей. Однако… Миссис Бартон-Кокс все еще сверлила ее взглядом. И была явно возмущена тем, что она настолько некомпетентна: не может вспомнить такое скандальное дело.

— Кто кого убил? Вы хотите сказать, что оба они убиты? Значит, это все-таки был несчастный случай?

— Нет-нет. Ничего подобного. Это произошло на взморье. Кажется, в Корнуолле[296]. Где-то, где много скал… В общем, у них там был свой дом. Обоих нашли на скале у обрыва, и оба были застрелены, представьте себе. Но полиция никак не могла разобраться — то ли жена убила мужа, а потом покончила с собой, то ли муж застрелил жену и сам застрелился. Они пытались разобраться — гильзы, характер ран и прочее, — но так и не поняли, в чем там было дело. В конце концов решили, что это — двойное самоубийство. А какой вынесли вердикт[297], не помню. То ли неосторожное обращение с оружием, то ли что-то еще в этом роде. Но все, конечно, догадывались, что это произошло не спонтанно, в то время о многом поговаривали, сами понимаете…

— Должно быть, сплошные фантазии, — сказала со слабой надеждой миссис Оливер.

— Вряд ли… хотя, конечно, трудно судить. Кто-то пустил слух, что они поссорились в тот день или накануне, одни намекали, что тут замешан другой мужчина, другие — что женщина. Поди разберись, где тут правда, а где вымысел. По-моему, дело замяли, потому что генерал Равенскрофт занимал довольно высокий пост. Сказали, что в тот год он лечился в санатории и был очень подавлен или болен, так что сам не понимал, что делает.

— Сожалею, — произнесла миссис Оливер подчеркнуто твердым голосом, — но мне об этом решительно ничего не известно. Они действительно мои хорошие знакомые, но я понятия не имею, что там произошло, и уж конечно не знаю никаких подробностей. Честно говоря, я даже представить не могу, что же случилось…

«А уж если говорить начистоту, — подумала миссис Оливер, досадуя, что у нее не хватит храбрости сказать это вслух, — с твоей стороны самая настоящая наглость расспрашивать меня о том, чего я и сама не знаю!»

— Мне необходимо знать, — твердила свое миссис Бартон-Кокс.

Она прикрыла глаза, чем-то напоминавшие жесткие мраморные шарики.

— Поймите же! Ведь мой мальчик, бесценное мое сокровище, собирается жениться на Селии.

— Очень жаль, но я ничем не могу помочь, — сказала миссис Оливер. — Я ничего не знаю.

— Но вы должны знать, — сказала миссис Бартон-Кокс. — Вы же пишете такие чудесные книжки, вы все знаете о преступлениях. Кто их совершает и по какой причине. Вы ведь так хорошо изучили характеры людей, что сразу распознаете, кто есть кто на самом деле; распознаете то, что скрыто от посторонних глаз.

— Я ничего не знаю, — повторила миссис Оливер уже довольно жестко.

— Но мне, кроме вас, больше не к кому обратиться! Не могу же я пойти с расспросами в полицию — столько лет прошло, да и что они могут сказать — ведь тогда так старались замять это дело. Но у меня просто сердце не на месте: я должна докопаться до истины.