Пассажирка из Франкфурта. Немезида. Слоны помнят все

— Абсолютно настоящая. Geboren[111], как говорят немцы. Мой отец был весьма известного знатного рода, хороший спортсмен, прекрасный стрелок и владел весьма романтичным, хотя и несколько запущенным замком в Баварии[112]. Замок все еще стоит там. Если уж речь зашла об этом, то я связана с той немалой частью европейского общества, которая до сих пор не избавилась от закоренелого снобизма, когда речь идет о происхождении. Первой за стол у них садится обнищавшая и одетая в обноски графиня, а богатая американка, у которой в банке куча долларов, дожидается своей очереди.

— А кто такая Дафна Теодофанос? Она тут при чем?

— Очень удобное имя для паспорта. Моя мать была гречанкой.

— А Мэри Энн?

Кажется, едва ли не впервые Стаффорд Най увидел улыбку на ее лице. Она взглянула на лорда Альтамаунта, потом на мистера Робинсона.

— Просто я — что-то вроде прислуги на все случаи жизни, — сказала она. — Вечно что-то везу из одной страны в другую, что-то достаю, выметаю пыль из углов, делаю, что скажут, еду, куда скажут, в общем навожу в доме порядок. — Она снова взглянула на лорда Альтамаунта. — Я правильно все объяснила, дядя Нэд?

— Вы прекрасно все объяснили, моя дорогая. Для нас вы всегда были и останетесь Мэри Энн.

— Вы что-то перевозили в том самолете? То есть переправляли что-то важное из одной страны в другую?

— Да. И об этом знали. Если бы вы не пришли мне на помощь, не отдали бы мне свой паспорт и свой вызывающий плащ, могло бы случиться непоправимое — несчастные случаи в наши дни не так уж редки. Во всяком случае, сюда бы я не добралась.

— Что же вы перевозили — или это секрет? Возможно, о некоторых вещах мне знать не положено?

— Вам не положено знать о множестве вещей. Равно как и о многом спрашивать. Но на этот вопрос я отвечу. Если никто не будет возражать. — Она снова взглянула на лорда Альтамаунта.

— Я вам полностью доверяю, — сказал лорд Альтамаунт.

— Выкладывайте все как есть, — бросил непочтительный Джеймс Клийк.

Мистер Хоршэм сказал:

— Полагаю, ему нелишне будет это знать. Я-то лично не имею на это права, такое уж у нас ведомство. Говорите, Мэри Энн.

— Я везла сюда свидетельство о рождении, вот и все. Больше я вам ничего не скажу, и задавать мне вопросы совершенно бессмысленно.

Стаффорд Най обвел взглядом всех присутствующих.

— Ладно. Я согласен. Я польщен тем, что вы меня пригласили. С чего начнем?

— Завтра мы с вами уедем на континент. Возможно, вы уже слышали о Баварском фестивале? Новое начинание, ему всего два года. Называется: «Содружество юных вокалистов», и его поддерживают правительства нескольких стран. Он представляет альтернативу традиционным фестивалям в Байрейте. По большей части там играют музыкальный модерн — дают молодым композиторам шанс быть услышанными. Многие о нем высокого мнения, а другие и слышать не хотят.

— Да, — сказал сэр Стаффорд. — Я в курсе. Значит, мы едем на фестиваль?

— У нас зарезервированы места на два концерта.

— Этот фестиваль играет в нашем деле какую-то роль?

— Нет, — сказала Рената. — Скорее, это удобное место для пересадки. Наша поездка не должна вызывать подозрений. Потом, в нужное время, мы продолжим путь в намеченном направлении.

Он снова оглядел присутствующих.

— Какие будут инструкции? Мне не потребуется никакой длительной подготовки? Мне дадут какие-нибудь указания?

— Не совсем такие, какие вы имеете в виду. Вы отправляетесь в путешествие в качестве исследователя. Все, что нужно, вы узнаете сами. Вы едете под своим именем и знаете только то, что вам уже известно. Вы — любитель музыки, слегка обиженный на судьбу дипломат, который надеялся получить высокий пост у себя на родине, но оказался не у дел. Больше вам ничего знать не надо. Так будет безопаснее.

— И все же — как далеко эта зараза успела распространиться? Германия, Бавария, Австрия, Тироль[113] — в этих границах?

— Там один из их центров.

— Значит, он — не единственный?

— И даже не самый главный. Имеются и другие, требующие самого пристального внимания. А насколько важен каждый из них, вам и предстоит выяснить.

— Но я ни об одном из них не знаю. Вы хоть что-то можете мне рассказать?

— Только в общих чертах. Один из них, по нашему мнению, главный, базируется в Южной Америке. Штаб-квартиры еще двух — в Соединенных Штатах, одна — в Калифорнии, другая — в Балтиморе. Еще одна — в Швеции и, наконец, одна — в Италии. В Италии в последние месяцы наблюдается резкий всплеск активности. В Португалии и Испании организации помельче. Ну, и разумеется, Париж. Есть и новые интересные точки, но там все только «пошло в рост» и до плодов еще довольно далеко.

— Вы говорите о Малайе или о Вьетнаме?

— Нет, нет, все это уже в прошлом. Там мы имели только призыв к мятежу, к студенческим беспорядкам и всему такому… Теперь же подоплека несколько иная. Везде есть молодежь, недовольная действиями правительства, настроенная против давних традиций, а зачастую и против той религии, в которой была воспитана. Они выросли на культе вседозволенности и насилия.