Пассовочка. Турне московского «Динамо» по Британии, 1945

Возможно, что нет. Делегация разбилась на две маленькие группы: одна отправилась в доки, другая – на угольную шахту «Пауэлл Дюффрень» в Аберсиноне, третья – в национальный музей Уэльса, а в Сити-холле прием дал лорд-мэр. Мэр обменялся речами с руководителем делегации Андриановым, русский объяснил, что гости считали делом чести посетить Уэльс, поскольку они знали, как сильно восхищались валлийцы советскими военными достижениями. Мэра затем едва ли не силой вывели наружу и попросили – для советских фотографов – указать рукой на реющий красный флаг.

Аберсинонскую группу вниз в забой не пригласили, а просто показали наружные сооружения. Один игрок, которому задали вопрос, через Елисееву ответил, что не может высказать никакого мнения, так как ничего не понимает в шахтерском деле. На предложение выпить чай последовал отказ под тем предлогом, что команда ест и пьет строго по расписанию, но, несмотря на эту уклончивую позицию, отъезжавших русских сердечно приветствовала группа шахтеров, стоявших в очереди за своими платежными конвертами у дверей офиса шахты.

В течение всего дня были заметны признаки постепенного оттаивания. «Именно валлийцы растопили лед», – сказал кто-то из делегации британскому журналисту, а другой признался, что он и его товарищи нашли Княжество более радушным, чем «огромный в своем одиночестве» Лондон. На открытом воздухе во время запланированных экскурсий, находясь в окружении репортеров, каждая реакция русских строго контролировалась, естественное желание спонтанных реакций заботливо подавлялось, но напряжение, вызванное необходимостью сохранять вежливое молчание и делать нейтральные высказывания, начинало давать слабину.

Этим вечером гости в первый раз ослабили защиту. По причинам, лучше известным им самим, они позволили говорящей по-русски журналистке Ольге Франклин пообщаться с игроками в гостинице. Возможно, на них подействовала ее красота, а может быть, иметь дело с женщиной им казалось безопаснее. Или решили, что настало время динамовцам показать себя во всей красе. Но, каковы бы ни были причины, побудившие их допустить ее «незаметное» присутствие, она им воспользовалась на всю катушку. Ее простой отчет в Daily Sketch о том, что она видела и слышала, был, вероятно, более красочным, чем хотели того советские.

Тем вечером любимым развлечением динамовских игроков стал просмотр журналов. Не умея читать текст, они засматривались на фотографии и рекламу, и пожирали глазами статьи с картинками, даже такие – как статья, посвященная кампании Томаса Дьюи по выборам президента в США – которые с первого взгляда не обещали ничего интересного. Франклин наблюдала за тем, как они «часами глазели на фотографии роскошных кухонь и голливудских красавиц. Несколько экземпляров изданий, посвященных моде, совсем истрепались, побывав в руках у всех футболистов. Соловьев, посчитавший, что нужно дать какое-то объяснение, когда я увидела его уходящим с журналом мод в руках, сказал, что он работает в сфере женской моды в Москве».

Как же ему не поверить! А тем временем герой войны Владимир Савдунин выступил в другой своей роли – прекрасно спел под аккомпанемент на рояле Синявского. Бобров, другой Соловьев и еще два футболиста играли в домино; в углу «спокойный, высокий человек» читал книгу об Иване Грозном. Семичастный разглядывал фотографию обнимающихся голливудских любовников, затем двое молодых игроков вырвали у него из рук журнал и со смешками удалились. Капитан команды доброжелательно улыбался, глядя на проделки молодых.

Русские объяснили Ольге, что советские газеты не печатали фотографий красоток (pin-up – обычно прикреплялись к стене). Также и фотографий роскошных кухонь. Ей очень «понравилось, что когда игроки стали говорить, то уже не могли остановиться, а также то, что “таинственные русские” – обычные и очень приятные парни». Только когда она захотела у них узнать об их женах и подругах, они замолчали – эти темы не для публичного обсуждения.

Предсказуемо, более или менее; но входило или нет в расчеты советских руководителей, чтобы их игроки предстали в виде группы парней, интересующихся полуголыми девушками и западными потребительскими товарами, и отчаянно желающими узнать новости – любые новости – относительно внешнего мира? Допустив Ольгу Франклин к себе, они послали сообщение, что динамовцы – обычные ребята, и не исключено, что именно таким было их намерение. Кто, в конце концов, захочет начинать войну против таких парней? Как можно не доверить их отцам секреты атомной бомбы?

Но, посылая такое сообщение, власти проигрывали в другом. Если в «Динамо» нет ничего особенного, то, быть может, нет ничего особенного и в Советском Союзе. И если страна социализма не является государством будущего, то, стало быть, она просто иная версия той, куда они прилетели; и даже более, – версия, в которой фотографии гламурных девушек и роскошные кухни в явном дефиците.