Пастернак, Нагибин, их друг Рихтер и другие

На Николиной Горе у него была старая, кажется еще дореволюционной постройки, дача с запущенным садиком. Мы с ним там долго сидели за неделю до его смерти.

Хороша погода такая была.

Он расспрашивал меня про всех наших общих знакомых. Строил планы на будущее – в этом сезоне, говорил, еще не буду играть, а вот со следующего начну. Ему так хотелось заниматься. А в фильме, который был снят в последний год его жизни, он предстает таким унылым старым человеком. Его жизнерадостность и любовь к людям совсем не отражены.

Да ведь и фильм-то был снят обманом…

Вера Ивановна говорила о фильме французского режиссера Бруно Монсенжона «Рихтер непокоренный». Счастье француза состоит в том, что Рихтер впервые согласился не просто дать интервью, чего он и так крайне не любил, а сделал это перед телекамерой.

Первоначально Монсенжон должен был писать биографию Рихтера. «Я видел рихтеровское лицо, слушал его сногсшибательные откровения и вынужден был ограничиваться только магнитофоном – это была пытка, пытка, – вспоминал Монсенжон. – Нина Дорлиак считала, что фильм о Рихтере необходим, но что я должен снимать скрытой камерой.

Я сказал: «Это невозможно. Он должен быть в курсе, если он обнаружит камеру где-то за стеной – это же предательство». И я ждал.

В сентябре 1995 года он был очень мрачным, депрессивным. У него это, знаете, шло циклами. Наконец к концу октября что-то поменялось. В какой-то момент он спросил: «Может быть, то, что я говорю, не очень интересно?».

И тут я, как охотник, поймал его: «Что вы! А еще интереснее, если бы с камерой». И, знаете, он ответил: «…но, может быть, потом?». То есть он не сказал «нет». К сожалению, вошла Нина Дорлиак и начала настаивать на идее фильме. Он отреагировал как зверь: «Нет, не хочу!»

Во время работы над фильмом Бруно стал свидетелем того, как складывались взаимоотношения между Рихтером и Дорлиак. Нарочно или нет, он рядом смонтировал в фильме высказывания Рихтера о том, что он играет только три часа в день, и утверждение Дорлиак о том, что он занимался по шесть часов…

Монсенжон признавался, что Рихтер не обращал никакого внимания на то, что перед ним стоит камера. Он просто говорил то, что считал нужным. Фильм монтировался уже после того, как Рихтера не стало. «Дорлиак хотела представить его святым и просила убрать скандальные моменты. Я ничего убирать не стал. Потому что он не был святым. Он был невинным».

В фильме есть его слова про семью: «Когда мама перевезла Кондратьева, я думаю, что папа все понял».

Почему Слава вообще согласился сняться в этом фильме?

Думаю, тут было страшное давление Нины, ей же деньги заплатили. Славе деньги не давали, считалось, что он ничего не понимает в жизни. Когда Слава не разрешил снимать его за роялем, Нина хотела снять его скрытой камерой. Но этого не допустили Наташа Гутман и Элисо Вирсаладзе.

А родители этого француза были богатые люди, они пригласили Светика с Ниной в свой дом на побережье Средиземного моря. Там красиво, конечно, но… У меня есть маленькая фотография, на которой снята маленькая избушка в Тарусе, где Рихтер жил. Он обожал ее и говорил, что ничего лучшего на свете не существует.

* * *