Пастырь

«Господи! Сделай из меня орудие Твоего мира. Чтобы там, где царит ненависть, я внес бы любовь; там где есть обида, я внес бы прощение; где наблюдается несогласие, я внес бы союз; где есть заблуждение, я внес бы истину; где есть сомнение, я внес бы веру; где царит безнадежность, я принес бы надежду; где все лежит во мраке, я принес бы свет; где овладела печаль, я принес бы радость. О, Учитель! Да ищу я быть утешенным только для того, чтобы самому утешить других; да ищу я быть понятым, чтобы самому понимать; быть любимым, чтобы любить; ибо только отдавая — получают, расходуя и теряя себя — находят, прощая других — бывают сами прощены, умирая — воскресают к жизни вечной»...

Таков путь христианского пастырства.

ПАСТЫРСКОЕ ПРИЗВАНИЕ

«Дух Святой поставил вас блюстителями, пасти Церковь Господа и Бога, которую Он приобрел Себе Кровию Своею»... Д. Ап. 20:28

Наравне с Ветхозаветным священством, Новозаветное пастырство является высокой честью для всякого человека, посвятившего этому служению всю свою жизнь. Однако, пастырства с его высокой честью «никто сам собою не приемлет, но призываемый Богом» (Евр. 5:4). Слово Божие говорит, что даже «Христос не Сам Себе присвоил славу быть первосвященником, но Тот, Кто сказал Ему: «Ты Сын Мой, Я ныне родил Тебя» (Евр. 5:5).

В силу этого, пред всяким, выступающим на такое высокое и святое поприще, должен встать во всей своей серьезности и ответственности главный вопрос: «Действительно ли я призван Богом к пастырскому служению?»

Роковые и непоправимые последствия допущенной в этом вопросе неясности и ошибки должны предостеречь человека, избирающего путь пастыря, от не вполне зрелого решения. Поэтому, есть веское основание для того, чтобы вовремя напрячь все свои духовные силы и, во что бы то ни стало, твердо установить тот очевидный факт, что он действительно призван быть сосудом к чести благоугодным и потребным домовладыке (2 Тим. 2:21).

Эта абсолютная уверенность пастыря в собственном своем призвании необходима ему не только для внутреннего, душевного спокойствия, но и для преодоления всех связанных с этим служением трудностей, гонений и неудач. Для подлинного пастыря, принявшего свое служение непосредственно от Господа, не страшны разочарования, поношения, нужда, испытания, страдания и даже мученическая смерть. Ибо во всех обстоятельствах его самоотверженной жизни у пастыря будет твердая и непоколебимая опора веры и безусловная покорность воле Призвавшего его. Но к великому прискорбию надо заметить, что слова Господни, обращенные к некоторым Ветхозаветным пророкам: «Я не посылал их, они сами побежали», относятся и ко многим священнослужителям нашего атомного века. (Иер. 23:21)

Для того чтобы иметь глубоко укорененную и всесторонне обоснованную уверенность в таком своем призвании, нужна бесспорная очевидность не только личного внутреннего призвания, являющегося переживанием, сокровенным для всех окружающих, но и — внешнего, подтвержденного окружающей средой, христианской церковью или пастырями.

Призвание внутреннее, несомненно, является основным. Мы знаем целый ряд лиц и случаев, имевших место в древнеапостольской церкви и на всем протяжении церковной истории, когда духовные работники, непризнанные своими современниками или церковными властями, совершали великую христианскую работу, плоды которой являются лучшим подтверждением того факта, что эти люди были призваны и поставлены на служение промыслом Божиим, хотя никто из лиц «власть имущих» не рукополагал их и вряд ли сочувствовал их успешному служению.

Наряду с такими случаями нам известны из той же истории церкви печальные примеры, когда священнослужители, обладавшие богословскими дипломами и высокими санами, в действительности были рукоположены и посланы на служение только людьми, а не Богом. Эти пастыри не были истинными вестниками, которые с дерзновением проповедовали бы «слово, данное им от Бога»... (Иер. 7:1-2; 34:8; 36:1)

Каким образом можно узнать и проверить, имеет ли вступающий на пастырское поприще истинное призвание от Бога?

Мы должны прежде всего согласиться с тем, что путь пастырского призвания — замкнутый круг между Богом и душой, призываемой Богом на служение. Поэтому не может быть и речи о тех или иных признаках, правилах и доказательствах в вопросе внутреннего призвания. Но при всем этом, человек, ощутивший в сердце своем призыв Божий и внутренне ответивший на него, вряд ли сможет скрыть такое благословенное переживание от самого себя или от других. Дух Божий, в данном случае, ниспошлет ему такую уверенность, такую ясность и так повелительно подчинит Своей Воле его волю, и сердце, и разум, и чувства, что для него самой величайшей реальностью будет в этот момент одна только реальность — это безусловное сознание того, что отныне вся его дальнейшая жизнь принадлежит Богу и будет протекать в служении Ему.