Пастырское богословие, т.2

Нет сомнения, что любовь необходима для пастырского служения. Но она, однако, не дается в готовом, полном виде посвящаемому. Если бы это было так, то эта любовь украшала бы и сразу радикально изменяла бы каждого новопосвященного пастыря. Нельзя не видеть, что в этой концепции (взгляде) идеальное принимается за реальное, ожидаемое за существующее.

Ближе к истине среднее мнение. По учению Макария Великого, благодать в человеке действует исподволь, то есть, постепенно овладевая духовной природой подвижника по мере ее развития. Это среднее мнение более основательно, так как оно подтверждается и Священным Писанием.

Оно заключается в том, что душа с задатками, скажем, любви, расположенная к сострадательности и самопожертвованию под действием благодати хиротонии начинает активизироваться и с течением времени может превратить задатки во всеобъемлющую христианскую любовь и душепопечительность.

Но, повторяем, подобное превращение задатков любви в саму любовь может быть плодом только длительных подвигов в духовной жизни пастыря.

Сострадательная любовь, как таковая, есть высшая добродетель, даруемая благодатью Божией по мере преуспеяния в духовном подвиге в последующей жизни пастыря.

То же самое следует сказать и в отношении всех других добродетелей и способностей в душе новопосвященного. Все они (дар молитвы, покаяния и пр.) начинают раскрываться и развиваться под воздействием благодати хиротонии, если только молодой пастырь создает в себе достаточную решимость встать на путь духовного подвига с первых же шагов пастырского служения.

У святого апостола Павла мы находим подтверждение этого среднего мнения о влиянии благодати хиротонии на всю духовную природу рукополагаемого: на ум его, сердце, волю и вместе с тем указание на те «дары», которые даются при хиротонии.

Дары хиротонии он предлагает «возгревать» (1 Тим. 4,14), считая, что без этого «возгревания», закрепления их в опыте духовного подвига легко утратить их.

4. Действительность священства при недостойной жизни его носителя

Прежние времена и теперь показывают, что далеко не все посвященные остаются до конца дней своих благодатными пастырями. Немалый процент из них пренебрегает духовным подвигом и высоким пастырским званием и начинает морально опускаться, превращаясь мало–по–малу из пастыря в попа–обывателя.

Моральное разложение в некоторых случаях заходит так далеко, что священнослужитель становится «притчей во языцех» и вызывает даже сомнение в правомощности и действенности самого его служения. Эти сомнения относительно недостойных пастырей существовали с самых давних времен.

Вместе с тем святые отцы утверждают полную независимость, по существу, благодати священства от его носителя.

«Пусть жизнь священника, говорит св. Иоанн Златоуст, будет самая порочная, но в его служении все совершит благодать»[124].

Св. Ефрем Сирин в своем Слове «О священстве» проводит мысль, что священство есть дар Божий и не зависит от степени нравственного состояния его носителя.

И как не терпит вреда золото, покрытое грязью, так и священство, если воспринято недостойным человеком. Таковы суждения св. Григория Богослова, Иоанна Златоуста и других святых отцов.

Св. Исидор Пелусиот утверждает такую мысль, что «Пречистые Тайны не потерпят скверны, если иерей и всех людей превзойдет порочностью». «Что сквернее Каиафы, восклицает он, но и Каиафа пророчествовал, и благодать касалась языка, но не касалась сердца»[125].

«Мирянин не терпит вреда от живущего нехорошо иерея»[126].

Если, таким образом, ставить вопрос о праве порочного священника совершать таинства, а также вопрос о действительности (действенности) этих таинств, то святые отцы, как мы видели, отвечают на эти вопросы положительно. Личные недостатки священника при совершении тайн Божиих восполняются Святым Духом, то есть преизобильной благодатью, которой наделена Святая Церковь по молитвенно–благодатной связи ее с Господом.

Церковь дает выразительный ответ на данный вопрос в Прологе от 3 января в видении одного проповедника: Литургию за недостойного священника совершали ангелы.

Как видим, свидетельства святых отцов и учителей Церкви со всей определенностью выражают свою веру в благодать священства, в то именно, что священство есть благодать дар Божий , раздаятелем которой является Святой Дух через иерея, хотя и недостойного по своей жизни.

Подобное положение может ставить иных священников в более пассивное отношение к своей личной жизни. «Раз благодать действует через меня, скажет иной, так для чего же мне вести еще благочестивый образ жизни?». Надо сказать на это со всей решительностью, что священник при сознательно–нерадивой и беспечной жизни несет суровейшую ответственность пред Богом, как «прелюбодей» благодати священства, как «новый Иуда», предательски лобзающий Христа, как неверующий Каиафа, издевательски над Ним смеющийся.

5. Назначение на пастырское служение