Паткуль. Неистовый лифляндец

Находившийся рядом с Августом Я. Х.Флемминг посчитал представившуюся возможность благоприятной, чтобы замолвить словечко за Паткуля, и прозондировал на этот счёт мнение бывшего пленника Августа генерала А.Б.Хорна, сопровождавшего Карла в этой поездке. Хорн отсоветовал фельдмаршала от этого «бесполезного шага», но Флемминг не послушался, и по его настойчивому совету Август предпринял робкую попытку уговорить Карла на помилование. Реакция «железной головы» была такой резкой, что разговор прервался на полуслове при одном упоминании имени Паткуля.

Когда шведский король прогуливался по улицам Дрездена, к его ногам с просьбой помиловать своего господина бросился один из слуг Паткуля, но Карл только дёрнул поводья, чтобы не задавить просителя и свернул в сторону.

В Альтранштедте решилась судьба друга Паткуля – генерала О.А.Пайкуля. О.А.Пайкуль был приговорён к смертной казни Верховным судом Швеции ещё в 1702 году, когда он, не чувствуя себя шведским подданным или чем-то обязанным Швеции, не явился с повинной по амнистии шведского короля. После пленения Пайкуля доставили в Стокгольм и держали в тюрьме. В прошении о помиловании на имя Карла ХII он указывал, что уже в 1677 году, будучи мальчиком, поступил на саксонскую службу и что если нужно, он отблагодарит шведскую корону своими услугами алхимика (Пайкуль, действительно страстный алхимик, утверждал, что нашёл секрет изготовления золота и предлагал Карлу ХII столько драгоценного металла, сколько бы ему понадобилось на продолжение войны). Английский посол от имени семьи заключённого предлагал шведским министрам большие деньги, чтобы те воздействовали на своего короля. Но они отказывались даже обсуждать этот вопрос. Они знали, что король Швеции был неумолим – ведь он из принципа никогда не менял своих решений.

К Карлу ХII в Альтранштедт на аудиенцию с большим трудом пробилась жена пленного генерала, умоляя пощадить её мужа. Король выслушал просьбу с каменным лицом, а когда она бросилась к нему в ноги и обняла за грязные ботфорты, он с такой силой выдернул ногу, что поранил шпорой лицо просительницы. Солдатский король и вёл себя по-солдатски.

И 4 февраля 1707 года Пайкулю отрубили голову.

Все понимали, что судьба Паткуля, если он окажется в руках шведов, будет ничуть не лучше судьбы его друга. Его вина, с точки зрения шведов, была куда тяжелее.

В начале марта 1707 года Август созвал своих советников, чтобы решить, наконец, судьбу Паткуля. И опять курфюрст оказался между молотом и наковальней – между Петром I и Карлом XII: выпустить Паткуля – рассердить шведского короля, выдать его шведам – испортить отношения с Москвой. Арест Паткуля загнал всю политику Дрездена в тупик. Хойм, как ни странно, высказывался теперь в пользу организации Паткулю бегства из Кёнигштайна, потому что считал, что шведы будут оставаться в Саксонии не вечно, а дружба с царём была куда важнее. Референт Пфингстен, напротив, убеждал скрупулёзно выполнять условия Альтранштедтского мира. Шуленбург, несмотря на личную антипатию к Паткулю, по всей видимости, поддержал мнение Хойма. Флемминг из Берлина тоже склонялся к тому, что Паткуля нужно передать царю.

Никаких документов и резолюций с этого совещания не сохранилось – скорее всего, их не было. Курфюрст и его министры не хотели оставлять никаких улик для шведов, а потому решение было принято в устной форме. Косвенно об этом свидетельствует письмо Августа к его трём советникам, в которых он пишет следующее: «Вам известно, какое решение после нынешнего утреннего совещания мы будем вынуждены принять по вопросу сохранения нашего государства в связи с личностью Паткуля». О каком решении шла речь, помогает понять продолжение письма: следовало посовещаться с комендантом Кёнигштайна генералом Циглером о том, как лучше всего выполнить задуманное. С Циглера нужно было взять клятву о сохранении тайны, которую ему откроют. О том, какие удобные средства будут найдены Циглером, следовало доложить ему, Августу, который потом сформулирует коменданту окончательные инструкции.