Патологоанатом. Истории из морга

Мешок для острых отходов – это желтый пластиковый контейнер, куда выбрасывают использованные скальпели, иглы шприцев и осколки стекла. Обычно такие же контейнеры можно видеть у станций метро. На них большими черными буквами написано, что они предназначены для острых отходов. Но на этом гигантском мешке никакой надписи не было. Подошла Шэрон, чтобы посмотреть, что я обнаружила.

Она рассмеялась, прежде чем ответить мне на своем очаровательном кокни.

– Что ты говоришь, Лала? Это не контейнер для острых отходов!

– Но что это?

– Это мешок для конечностей.

Вот за такие ситуации я и люблю работать в разных моргах. Неважно, что ты воображаешь о своих познаниях, всегда найдется, чему еще поучиться. Мешки для конечностей – как я выяснила – это временные хранилища для ампутированных частей тела. Естественно, такие мешки чаще всего находятся в госпиталях, так как где еще выполняют ампутации? Ампутации случаются чаще, чем вы себе представляете. Например, после происшествий и несчастных случаев ампутируют конечности, которые невозможно сохранить. Ампутируют конечности и при сахарном диабете, когда поражения сосудов вызывают ишемию в стопах и голенях с образованием язв и гангрен. Больные, как правило, остаются в живых после ампутаций, но остается непонятным, что делать с отрезанными конечностями, и, поэтому их отвозят в морг на каталках, прикрытых белыми простынями, а в морге их встречает санитар, словно портье шикарного отеля, принимающий заказ на ужин от Ганнибала Лектера.

– Можно мне заглянуть? – спросила я. Я вообразила, что увижу что-то подобное тому, что хранил доктор Франкенштейн в подвале своей лаборатории, ожидая увидеть груду переплетенных между собой рук и ног, а также отрезанные пальцы кистей и стоп. В моих ушах явственно прозвучал голос Джона Гудмена из «Большой Лебовски»: «Хочешь большой палец ноги? Он у меня есть».

– Конечно, можно, – ответила Шэрон и сняла крышку.

Я заглянула внутрь, как заглядывает любопытный ребенок в коробку с игрушками, но была несколько разочарована. Конечно же, конечности не были свалены в кучу, как в романе о маркизе де Саде; они были аккуратно упакованы и уложены в идеальном порядке, и были похожи на рождественские посылки. Шэрон объяснила мне, что, когда контейнер наполняется этими лишними деталями человеческих тел, их сжигают в печи госпиталя. Я уже тогда подумала: «Какая бездарная расточительность!» не знаю, как я себе представляла использование этих конечностей, потому что возможность создания чудовища, а ля монстр доктора Франкенштейна, даже не пришла мне в голову – в Великобритании для этого не хватит громов и молний. Видимо, они не годились и для практики молодых врачей в рассечении конечностей, потому что были слишком сильно изуродованы – как правило. Только недавно, в 2016 году было предложен адекватное использование ампутированных частей человеческого тела. В Великобритании нет тафономических учреждений, которые в просторечии часто именуют трупными фермами (первое и самое известное из таких учреждений организовал в Теннесси судебный антрополог Билл Басс). Эти учреждения могут принести большую пользу, так как там можно изучать закономерности разложения тел в разных условиях, а затем эти данные можно было бы использовать для точного определения времени наступления смерти, что могло бы послужить серьезным подспорьем в подтверждении или опровержении алиби предполагаемых преступников. Пока законы Великобритании не разрешают организацию таких учреждений и процессы разложения изучают на свиньях.

Но люди – не свиньи. Ну, конечно, некоторые из нас, на самом деле, свиньи, но не с точки зрения физиологии. Исследования, проведенные в Теннесси, показали, что скорость разложения трупов свиней и людей не одинакова. На самом деле темпы абсолютно разные. Это оказывает негативное влияние на принятие судебных решений во всем мире, так как они основаны на свином материале. Все очень просто мы не можем и дальше использовать свиней, как аналог людей в судебных тафономических исследованиях – то есть в изучении разложения в условиях погребения, а также в изучении распада тканей и их сохранения. Так, ведущий специалист в судебной антропологии, доктор Анна Вильямс, и ее сотрудница, дрессирующая собак, отыскивающих человеческие останки, Лорна Айриш, предложили фантастическую идею: что если помещать в трупные фермы ампутированные человеческие конечности и ткани, удаленные во время хирургических операций, вместо того, чтобы сжигать их в контейнерах для конечностей? Можно будет достоверно изучать ход разложения человеческих тканей, а собак тренировать на настоящем материале.