Патриот. Звезда морей (СИ)

— Всенепременно! Власий Ипатьевич приказал мне показать вам все, что будет вам интересно. Отсюда до ближайшего рудника с полчаса, можно пройти мимо плотины — это шедевр инженерной мысли. Десять водяных колес! А ниже — три цеха с медеплавильными печами, лесопилка, печи для обжига кирпича. Наша медь используется во всей империи, практически в каждом доме, в каждом хозяйстве!

— С удовольствием взгляну на добычу собственным глазами, вы меня заинтересовали.

Вскоре мы уже шли по поселку все тем же составом. Впереди Казбек с одним из своих людей, потом мы с Топорковым и Хорьковым, и замыкали шествие двое оставшихся горцев. Делопроизводитель все так же болтал без остановки, рассказывая историю строительства завода, сетуя на недостаток рабочей силы, переживая о том, как бы богатая порода не иссякла. Но все его рассказы сводились лишь к рудодобыче, о самоцветных камнях он не упомянул ни разу, словно их и в природе не существовало. Между тем, Глеб еще вечером рассказал мне о строжайших мерах контроля над рабочими, принятых на рудниках, в том числе о тщательных досмотрах при выходе из штреков. И о наказаниях за сокрытие найденного. Никто точно не знал, что случается с бедолагами, попавшимися на воровстве самоцветов — по официальной версии их просто гнали в шею, но, ходили слухи, что эти люди пропадали навсегда, никто и никогда их больше не видел. И тут уже вопросы нужно было задать Казбеку — он-то точно знал об их судьбе. Ничего, рано или поздно, я вернусь сюда. Сомневаюсь, что император после моего доклада оставит все, как есть. Но это потом, сейчас же смотреть в оба и запоминать…

Мы миновали поселок и пошли вдоль по тракту, удаляясь от заводских цехов. В обе стороны постоянным потоком шли телеги: к цехам — груженные ящиками с рудой, обратно — пустые. Многочисленные рабочие тащили бревна и инструмент — на их лицах я видел только усталость, несмотря на то, что день еще не дошел даже до середины. Как следовало из рассказа Хорькова, до некоторых рудников от завода были многие километры пути, и доставка руды требовала времени. Но мы двигались к ближайшему месторождению, и идти нам было не слишком далеко.

Солнце неимоверно пекло, заставляя всех обливаться потом. Зеленый лес бесконечно тянулся во все стороны, только вдоль тракта деревья были вырублены и пущены в дело, но победить тайгу человеку было невозможно. Казалось, деревья чуть колышутся — сосны, пихты, лиственницы, ели — могучая природа Урала словно дышала. Далеко над лесом беспокойно кружили птицы, чуть впереди уходил вверх очередной склон, чувствовалось присутствие гор. Пчелы проносились мимо лица быстрыми пулями, луговые бабочки порхали над морем травы. Край озер и зеленой тайги — заблудиться и пропасть в этих местах раз плюнуть. Ушел незнающий человек, свернул с тропы и сгинул навеки. Но красота вокруг неописуемая, родная, своя. Тут я чувствовал себя дома, хотя был человеком сугубо городским. И если я хотел где-то умереть, то именно в таком месте.

Через обещанное время мы вышли к скалистым утесам, возвышавшимся над деревьями грозными великанами. Впрочем, они были не такими уж и высокими — метров двадцать от земли, но многослойными, как пирог, и казались необъятно большими.

— Мы пришли! — Хорьков указал на обширную вытоптанную поляну перед утесами, вокруг которой были вырублены все деревья.

Перед темным провалом входа в штольни суетились люди. Вагонетки прибывали одна за другой из недр рудника, разгружались, разворачивались на специально устроенном кольце и по параллельным рельсам двигались обратно.

Водитель-грузчик, находясь внутри, легко управлял механизмом, очень похожим с виду на знакомого мне боевого 'страуса. Его металлические лапы-манипуляторы подхватывали неподъемные с виду ящики с вагонеток и переставляли их на телеги. Приглядевшись к лицу водителя, я узнал Данилу-мастера. Еще одно его изобретение — несомненно, важное и крайне полезное, невероятно облегчающее человеческий труд.

— Весьма впечатляет! — искренне покачал я головой. — Все это крайне масштабно, ново и перспективно.

— Сам процесс добычи тоже усовершенствован. Мы — сторонники технического прогресса, и наши мастера, — легкий кивок в сторону Данилы, — настоящие умельцы! Шпуры бурятся не вручную, как было прежде, а самыми современными механизмами — буровыми перфораторами, они приводятся в движение паровыми двигателями. Бадьи с породой поднимаются наверх при помощи электричества. Волокуши тянутся из второстепенных выработок к главному откаточному штреку так же не вручную, все механизировано — локомотивы так же на сжатом воздухе или электричестве, бесконечные канаты-лебедки, весьма удобно и экономит много времени. Раньше мы использовали лошадей, они могли тянуть сразу до десяти вагонеток разом — у нас даже были устроены подземные стойла, — но теперь всех лошадей пустили на доставку руды к цехам. Крепления всех выработок делаем не только деревом и камнем, но и железом, сталью. Рабочие спускаются вниз в специальных подъемниках. Несчастных случаев у нас практически не бывает!