Патриций

Не в силах заснуть, Юний вышел во двор. По небу, закрывая звезды, бежали черные облака, где-то за полем, на вилле Манлия, истошно лаяли псы. Рысь бросил взгляд в сторону урочища и уловил мерцающий огонек на горе, окруженной мертвым лесом. Что это – упавшая с неба звезда или ее отблеск в какой-нибудь затянутой тонким ледком луже? Нет, непохоже. Неужели костер? Но кто его там жжет? Оборотни? Странное занятие для этих злобных существ.

Будь у него хотя бы пяток, а лучше десяток верных воинов и надежный проводник, Рысь, наверное, решился бы осмотреть гору, но сейчас, увы, ничего подобного не было. И тем не менее урочище требовалось обследовать, только, конечно же, не теперь. Кроме воинов, которых можно позаимствовать у Октавия, вооружив слуг, неплохо бы иметь и проводника. Да и вообще, к встрече с оборотнями необходимо хорошо подготовиться.

Назавтра, простившись на время с хозяином виллы, Юний и его слуга отбыли в Могонциак вместе с груженными кожей и рыбой возами, которые Октавий по договоренности отправлял одному из оптовых торговцев. Трудолюбивые мулы неспешно тащили возы, не обращая никакого внимания на грязь и колдобины – до хорошей, построенной римлянами дороги от виллы Октавия приходилось тащиться мили четыре. Моросил нудный дождик, но Юний не кутался в плащ, даже отбросил капюшон, часто поглядывая в сторону Черного урочища. Вот она, та гора, где ночью горел костер. Ничего не скажешь, вид в достаточной степени угрюмый, да еще погода… Рысь поежился.

Дорога между тем потянулась лесом. Сумрачные мохнатые ели обступили ее с обеих сторон, касаясь колючими ветками сидящих на возах людей. Ободья колес тонули в липкой красновато-желтой грязи, и время от времени возчики помогали мулам – слезая, подталкивали возы плечами. Во время одной из подобных остановок, когда один из возов застрял в грязи особенно крепко, Юний прошел чуть вперед, к узенькой и совсем уж, казалось бы, непроезжей повертке, что примыкала справа… На повертке этой виднелись свежие следы и узкая колея. Кто-то не так давно проезжал по ней в легкой одноколке – уж это-то Юний смог определить по следам. Одноколка – повозка римская, местные такими не пользовались. И кого же из римлян понесло вдруг в эти жуткие места? Повертка-то, между прочим, вела прямиком к урочищу!

Немного постояв у поворота, Рысь нагнулся, поднял небольшой кусочек красновато-желтой глины, помял его в руках, завернул в пожухлый лист, уцелевший с осени, и спрятал в заплечную суму.

Дождь все шел, беспрестанно и нудно, однако возы вскоре выбрались на мощеную дорогу и уже без всяких препятствий покатили к Могонциаку. А дождь все лил…

Глава 5 Февраль – март 235 г. Верхняя Германия Костры на берегах Рейна

…они подобны пленникам под игом врагов: терпят мучения по необходимости, а не по желанию; в душе хотят свободы, а терпят величайшее рабство.

Сальвиан. De gubernatione Dei

– Одноколка? Да их тут много проехало, – один из охраняющих городские ворота воинов махнул рукой. – А что такое случилось?

– Да ищу своего приятеля, – улыбнувшись, пояснил Юний. – Мы должны были с ним здесь встретиться, да что-то его не видно. Может, и не стоит больше ждать? Наверное, застрял где-то в грязи…

– В грязи? – Легионер вскинул глаза и усмехнулся. – Да уж, грязи сейчас много. Недавно проезжала повозка легиона «Августа» – так на ней грязи-и… У-у-у!

– А грязь случайно не такая? – оглядевшись, Рысь вытащил из сумы красно-желтый кусочек подсохшей глины.

– В точности такая и есть, – закивал воин. – К слову сказать, хорошая глина… Ты, видно, держишь горшечную мастерскую?

– Как ты угадал? – Юний натянуто рассмеялся. – Не один – на паях с приятелем.

– Еще бы мне не угадать, ведь мой отец был горшечником! – довольно ухмыльнулся легионер, а Рысь почему-то подумал об огрублении нравов: в Риме или в какой-нибудь более цивилизованной провинции, скажем в Нарбоннской Галлии, этот совсем еще молодой парень не хвастался бы тем, что он сын вольноотпущенника – именно они по большей части и занимались всякими ремеслами.

– Ваять кувшины и амфоры – нелегкий труд, – заканчивая беседу, задумчиво покивал Рысь. – Тут надобно и терпение, и умение. Твой батюшка, видно, уважаемый человек…

– К сожалению, он давно умер.

– Сочувствую.

– Ничего. Быть легионером тоже почетно.

– Legia – patria nostra! – громко произнес Юний. – Легион – наше отечество, не так ли?

– Так, так!

– Так ты говоришь, проезжала только одна грязная повозка?

– Ну да, одна. Вся в глине.

– Восьмого легиона?

– Угу, «Августы».

– А… кто ею правил, не рассмотрел? Видишь ли, если они случайно наткнулись на такую хорошую глину, то я бы…

Легионер засмеялся, показав крепкие зубы: