Патрульные Апокалипсиса

– Это тот парень из пиццерии в Бруклине, правильно?

– Ты просто прелесть.

В дверь номера постучали.

– Кто еще там? – проворчал Лэтем, направляясь к двери. – Да, в чем дело?

– Второе бюро, – раздался голос мсье Фрака.

– Да, конечно.

Дру открыл дверь и вдруг увидел дуло пистолета. Он взмахнул рукой, одновременно выбросив правую ногу вперед и ударив агента в пах. Тот рухнул на пол в коридоре, Дру бросился на него и стал вырывать пистолет, когда к нему с криком подбежал мсье Фрик.

– Остановитесь, мсье! Остановитесь, пожалуйста! Это только тренировка!

– Что? – завопил Лэтем, готовый ударить пистолетом своего несостоявшегося убийцу, который корчился от боли, держась за пах.

– Выслушайте, мсье, – прохрипел бедолага Фрак на полу. – Вы не должны открывать дверь, пока не убедитесь, что это один из нас.

– Вы же сказали, что из Второго бюро! – воскликнул Дру, поднимаясь. – Сколько здесь вас?

– В том-то и дело, сэр, – сказал Фрик, с состраданием глядя на своего корчащегося коллегу. – Monsieur le Directeur дал вам список паролей, которые меняются каждые два часа. Вам надо было спросить код этого часа.

– Коды? Какие коды?

– Ты на них так и не взглянул, дорогой, – ответила Карин, стоя в дверях и показывая лист бумаги. – Ты дал его мне и сказал, потом посмотришь.

– Никогда не верьте, что это мы, пока не услышите ответа на код! – крикнул охранник с пола, смущенный появлением де Фрис, и быстро убрал руки с больного места.

– Бога ради, заходите все в номер, – сказала Карин. – Самое маленькое, что вы можете сделать, мсье Лэтем, это предложить нашим друзьям выпить.

– Конечно, – согласился Дру, помогая своему мнимому убийце встать, когда из номера дальше по коридору вышли постояльцы. Увидев их, Лэтем громко, чтоб его расслышали, добавил: —Бедняга! Последние две рюмки явно были лишними.

В номере за закрытой дверью пострадавший агент рухнул на тахту.

– Вы обладаете tr`es rapide,[135] мсье Лэтем, – сказал он, обретая голос, – и очень, очень сильный.

– Если б мы были на льду, я б из вас котлету сделал, – сказал Дру, тяжело дыша и падая на тахту рядом со своей жертвой.

– На льду?..

– Это трудно перевести, – быстро объяснила Карин, стоя у бара. – Он имеет в виду, лед вам в виски класть?

– Qui, merci. Но больше виски, чем льда.

– Naturellement.[136]

Посла Дэниела Кортленда по приказу правительства Франции проводили по трапу из переднего отсека до того, как пригласили выйти из самолета остальных пассажиров. Под оглушающий шум двигателей, в окружении наряда морской пехоты он проследовал к лимузину американского посольства, дожидавшемуся на гудронированном шоссе. Кортленд мужественно готовился к тому, что последует через несколько минут, понимая, что они будут самыми трудными в его жизни. Вытерпеть объятия заклятого врага – врага, с детства обученного обманывать таких, как он, было тяжелее, чем потерять любимую женщину.

И вот ему открыли дверцу лимузина.

– Всего три дня прошло, а я так соскучилась! – воскликнула Жанин Клуниц-Кортленд.

– Я тоже, дорогая. Мы наверстаем упущенное время.

– Обязательно, обещай мне! Мне прямо-таки плохо было от одной мысли, что ты от меня за тысячу миль!

– Это в прошлом, Жанин, но ты должна привыкать к требованиям Вашингтона. Мне приходится ехать туда, где я нужен.

Они неистово и озлобленно поцеловались, и Кортленду почудился яд на ее губах.

– Тогда ты должен брать меня с собой – я так люблю тебя!

– Продумаем это… Ну, пожалуйста, дорогая, нельзя же смущать пехотинцев на переднем сиденье…

– Можно! Я готова стянуть с тебя брюки и такое для тебя сделать!

– Позже, дорогая, позже. Не забывай, я все же посол во Франции.

– А я один из ведущих специалистов по кибернетике, и я говорю – пошли они к черту! – И Жанин Кортленд схватила мужа за невозбужденный член.

Лимузин несся по авеню Габриель к парадному входу посольства; отсюда был кратчайший путь к лифтам, которые доставят посла и его жену в личные апартаменты. Огромный автомобиль остановился, и помочь им вышли еще двое пехотинцев.

Внезапно, словно вырвавшись из ниоткуда, к обочине с ревом подкатили три невзрачные машины без номерных знаков и окружили лимузин, когда Кортленд с женой ступили на тротуар. Распахнулись дверцы, из них выскочили люди в черных масках и принялись без разбора поливать улицу огнем. Почти одновременно раздались очереди из двух автомобилей, которые явно следовали за посольской машиной. Случайные прохожие на авеню Габриель бросились врассыпную. Четверо террористов в масках замертво свалились на асфальт; схватившись за живот, рухнул один пехотинец; посол Кортленд упал поперек тротуара, хватаясь одной рукой за правую ногу, а другой за плечо. И Жанин Клуниц, зонненкинд, была мертва, – из раздробленного черепа и простреленной груди лилась кровь. А уцелевшие террористы – кто знает, сколько их было? – умчались, чтобы вскоре стянуть чулки с головы и раствориться в толпе гуляющих по Парижу.