Пациент

Привет, ребята! Пардон, на сей раз провозился чуть дольше, но на самом деле мне пришлось предварительно убедиться, что мои воспоминания о последующем развитии событий максимально точны, поскольку иначе мои действия с настоящего момента могут показаться совершенно необъяснимыми. Надеюсь, мне это удалось. Поехали дальше.

Произнеся последние слова, доктор А. вцепился в подлокотники кресла и медленно и осторожно поднялся, словно все его кости могли не выдержать и сломаться, если он будет двигаться слишком быстро. Несмотря на его возраст, я предположил, что некогда он представлял собой весьма импозантную фигуру. Даже при легкой сутулости в нем было по меньшей мере шесть футов и два дюйма росту, и он наверняка оказался бы еще на дюйм повыше, если б полностью выпрямился. Ухватившись за край стола, чтобы удержать равновесие, вторую руку он протянул доктору Г., которая вложила в нее резную трость темного дерева с бронзовым набалдашником в виде сокола. Взяв трость, доктор А. медленно направился вокруг стола ко мне. В этот момент я заметил, что он сжимает в руке толстую пыльную канцелярскую папку – наверняка с копиями всех тех документов, которые я уже видел.

Присев на край стола, доктор А. бросил на меня еще один суровый взгляд.

– Прежде чем я продолжу, тебе придется кое-что уяснить, – начал он. – Если я прав насчет того, что не так с Джо, тогда мы действительно оказываем услугу, держа его здесь, – услугу не только всему внешнему миру, но и самому Джо. Если б его родители обладали меньшей властью с финансовой и юридической точек зрения, к настоящему моменту мы успели бы сделать куда больше. Однако мы не можем позволить себе какую-либо судебную тяжбу, которую могут инициировать мои подозрения, объяви я о них в открытую. Так что сейчас мы делаем лишь то, что нам под силу, и просто держим его здесь. Это понятно?

Я кивнул, на сей раз с искренним почтением. Доктор А. лишь стрельнул в меня угрюмым взглядом. А потом, все с тем же мрачным видом, торжественно раскрыл историю болезни Джо на первой странице.

– Когда мы впервые увидели Джо, – он постукал пальцем по черно-белой фотографии похожего на оскалившегося волчонка мальчишки, – он представлялся самым обычным ребенком, страдающим от ночных кошмаров. Но, естественно, мой диагноз оказался ошибочным. Катастрофически ошибочным. Когда он поступил вторично, то уже проявлял открытую агрессию и неспособность к вербальному общению. Я пребывал в полном замешательстве. Понятия не имел, в чем ошибся. Ты, должно быть, обратил внимание: он перешел от оскорблений к откровенному запугиванию людей, так что с ним боялись оставаться в одном помещении. Могу сказать одно: когда я вышел на пенсию с должности главного врача, то был не ближе к выработке какого-либо объяснения, чем в самом начале. Но выход на пенсию не дал мне ничего большего, чем время проверять и перепроверять старые записи по его случаю, и чем больше я их изучал, тем больше все понемногу начинало становиться на свои места.

Перевернув несколько страниц, он ткнул в историю пальцем.

– Первое озарение пришло, когда я выяснил, почему его бредовые иллюзии постоянно меняются. А меняются они всякий раз, когда кто-то называет его новым ругательным словом. Взять хотя бы тот случай, когда его только что повторно госпитализировали. Тогда он даже не разговаривал. Но стоило кому-то из медсестер назвать его «дрянным мальчишкой», как он тут же принялся измываться над людьми. Ты можешь подумать, что все это яйца выеденного не стоит, но я пообщался с врачами, которым пришлось заниматься всеми, кому удалось вырваться от него живым, и знаешь, что они мне сообщили? Что все из этих выживших, включая и Роуз, утверждали одно и то же: он обзывал их словами, которыми их всех дразнили в далеком детстве – школьные задиры и прочие жестокие дети. Ничего особо конкретного, но он словно отлично знал, какие именно детские оскорбления и дразнилки попадут в самую точку для каждого. Теперь понимаешь? Кто-то называет его «дрянным мальчишкой», и он сразу начинает бросаться издевательскими словами, пока быстро не выясняет, какой из всех дрянных мальчишек на свете больше всего подходит именно тому конкретному человеку, и далее уже со всеми действует именно в этом направлении.

Перевернуто еще несколько страниц.