Паучий престол I (СИ)

Кажется, Саске хотел что-то ответить, мол, гарадские не сдаются или я требую реванш, но конь Кибы, то ли испугавшись чего-то, то ли ещё не отошедший от бешеной скачки, то ли подстрекаемый самим наездником, резко стал на дыбы, громко заржав и высоко вскинув копыта. И Ласка, то ли тоже испугавшись, то ли все ещё пребывая в жаре скачки, то ли соперничая с жеребцом, так же встала на дыбы, вот только Саске… Саске уже отпустил поводья, перед тем, как окунуться в стремительную темноту, успев-таки заметить резкую вспышку эмоций в глубине глаз цвета индиго.

========== Глава 5. Часть 3. ==========

Будешь ли ты рядом,

Когда мне холодно?

Будешь ли ты рядом, когда я буду падать?

Будешь ли ты рядом?

Мое сердце холодеет.

Будешь ли ты рядом, когда я буду падать?

Скажешь ли да?

* Skillet. Will you be there?

- Саске… Саске? Саске! – Учиха улыбнулся – впервые Собачник звал его по имени, вот только звал он его как-то приглушенно-тревожно, словно издалека, пытаясь то ли настигнуть, то ли докричаться до него, то ли достучаться до его сознания, которое все ещё было мутным, будто он барахтался в болотной воде, тщетно пытаясь выгрести из этой трясины на берег. Наверное, что-то произошло, раз он чувствовал себя так, словно по нему прошелся табун лошадей. Впрочем, если напрячься, то, вопреки отдающей в голове противным звоном путанице, припоминалось, что причиной его нынешнего состояния все-таки были лошади, точнее, одна, которая, собственно, его и сбросила.

Сам виноват – вот, о чем подумал Саске, пытаясь приоткрыть глаза, в которые бил слепящий свет, ведь предполагал же, что скачки наперегонки, да ещё и в подвыпившем состоянии, могут иметь негативные последствия, но все равно было даже слегка обидно от осознания того, что этот заезд он Инудзуке проиграл. Видел бы его сейчас Итачи, валяющегося в дорожной пыли и не способного даже пальцами пошевелить. Хотя, лучше бы не видел, потому как для самого подростка не было ничего более постыдного, чем укоризненный взгляд Итачи, за которым неизменно следовал легкий тычок в лоб, мол, несмышленый младший брат предупрежден и прощен. Возможно, он был непоследователен в своих мыслях, но, ввиду его состояния, Саске простил себе эту слабость, все-таки признавая, что хотел бы увидеть брата, даже будучи в столь плачевном состоянии. Кстати, каково, собственно, его состояние и насколько оно, в действительности, плачевно?

Почему-то собственное беспомощное положение воспринималось непривычно легко и спокойно или же он просто ещё не осознал, какие последствия может иметь падение с лошади, пытаясь не обращать внимания на ноющую боль во всем теле. Все семнадцать лет жизни не пронеслись перед его глазами, значит, помирать было ещё рановато, но сам факт возможных травм это не отметало. Наверное, родители все-таки были правы в своих строгих и ультимативных методах, видя, что он слишком своеволен, пусть и пытается придушить свой норов, как и скрыть, что он все же подвластен эмоциям и не настолько сдержан и рассудителен, чтобы не ограничивать его свободу, и считая, что он все ещё ребёнок, которого нужно воспитывать в срочном порядке, пока не стало слишком поздно. Интересно, родители будут сильно возмущены, когда узнают, насколько безрассуден он был, поддавшись на провокацию?

- Думаю, они будут в бешенстве, - кто-то, пока ещё воспринимающийся, как расползающееся перед глазами темное пятно, ответил на его вопрос, а, значит, во-первых, он задал его вслух, а, во-вторых, ситуация была не настолько плачевной, раз он мог рассуждать о подобных вещах, - но их гнев, в первую очередь, должен пасть на меня, как человека, который взял на себя ответственность за их сына.

- В первую очередь, - делая акцент на этой фразе, пробормотал Саске, - отгребет птичник, - моргнув пару раз, он наконец, смог сконцентрироваться на человеке перед ним, точнее, на склонившемся над ним симпатичном лице в обрамлении волос цвета солнца и глазах цвета индиго, в которых плескалось волнение. – Он слишком непоследователен в своих методах воспитания.

- Ну, слава богу, - где-то в стороне пробормотал Инудзука, и брюнет, слегка поморщившись, фыркнул, потому как даже это деревенское недоразумение волновалось за него, того, кто влез в их компанию, вынудив принять себя, потому что… потому что так сказал Наруто, о чем сам Учиха задумался только сейчас. – Раз гарадской рассуждает в привычной для себя манере, значит, сотрясения нет.

- Заткнись, Собачник, - проворчал Саске, честно говоря, пользуясь ситуацией, которая позволяла ему не утруждать себя вежливостью, - и без тебя голова раскалывается, - он, конечно, чуток приукрасил действительность, и голова у него практически не болела, а вот спина… да, кажется, он чувствовал каждую косточку, пробуя пошевелиться, дабы убедиться, что повреждения не настолько серьезны. Руки-ноги повиновались мысленно-нервным приказам, значит, с позвоночником все нормально, дыхание тоже было ровным и безболезненным – ребра не сломаны, но тупая боль во всем теле от осознания своей относительной целостности не уменьшалась.