Паутина

– Значит, продолжать наблюдение? – вздохнул полковник.

– Пока да. Если Горелый торчит в столице, значит, выборы еще не состоялись. Битва будет жаркой: сидящие вожаки за Мезгиря, а вольные, я подозреваю, отдадут голоса его сопернику. Он перспективнее, за ним деньги и новые сферы деятельности. Мы, можно сказать, наблюдаем схватку между вчерашним днем преступного мира и завтрашним.

– Э-хе-хе… Без ножа режете…

– Михаил Фридрихович, бросьте вы жалиться. Давайте про второго.

– Второго мы упустили, – признался жандарм.

– То есть как? – нахмурил седые брови Лыков.

– Как обычно упускают? Так и мы. Ловкий оказался. Из резбенно-иконостасной мастерской направился сразу в лавру. И пропал. Вспомните, какая там обстановка, и поймете. Тьма народу, множество входов и выходов, кусты кругом… Парень в тех кустах и растворился.

– Приметы хотя бы зачитайте, – потребовал Алексей Николаевич. Фон Коттен вручил ему журнал наблюдений. Лыков стал переписывать в блокнот:

– Рост два аршина десять вершков[46], волосы русые, спина прямая, ходит слегка наклоняясь вперед… Черный сюртук с черным же бархатным воротом, фуражка прусского фасона, малестиновые брюки, сапоги с гамбургскими передами[47]. Борода с проседью, брови вроде бы сросшиеся… Что значит «вроде бы»? Издали наблюдали?

– Вблизи побоялись, – стал защищать своих филеров полковник. – Человек неизвестного звания, провел внутри почти час. Как вышел, сразу стал проверяться. Глазами зыркал во все стороны, опытный, и в зеркальные витрины смотрелся. Надеялись потом поближе подойти, но потом не наступило. Шасть в лавру и был таков.

Статский советник убрал блокнот, встал, протянул полковнику руку:

– Спасибо и на этом. Наблюдение не снимать, новости телефонировать немедленно. Скоро все кончится, потерпите еще малость.

Наговорившись за день всласть, Лыков отправился домой. Ольга Владимировна уже легла, не дождалась супруга. Он чистил зубы, когда раздалось треньканье телефонного аппарата. Сыщик взял трубку и услышал голос Азвестопуло:

– Шеф! Не спите?

– Говори.

– Пришел юз[48] из Москвы на ваше имя. Начальник каторжного отделения Бутырок сообщает, что арестант исправительного отделения Чефранов удавился в уборной.

– Сам удавился или ему помогли?

– В телеграмме сказано, что сам.

– Ну конечно, – выругался статский советник, – зачем администрации вписывать в отчет убийство. А в действительности он рискнул, сделал то, о чем я его просил. Сделал неосторожно, вызвал подозрение, и от него избавились. Эх…

– Это еще не все, – продолжил на том конце провода Сергей. – Вы утром приказали мне отыскать в адресном столе Махотина. Того доверенного, у которого на лбу только гвозди гнуть.

– Ну?

– Махотин Самсон Кириллович, служащий Шлиссельбургской ситценабивной фабрики, проживал по адресу Седьмая Рождественская улица, дом два. Съехал оттуда вчера, забрав вещи. Хозяину сказал, что командирован от фабрики в Персию, когда вернется, сам не знает. Квартиру сдал.

– Так, – буркнул шеф, – все понятно.

– А что понятно?

– Сорокоум не зря получил свою кличку. Чефранов убит, Махотин скрылся. И неизвестного, что провел больше часа в мастерской, люди фон Коттена упустили. Приходи ко мне завтра в восемь, будем думу думать.

– Алексей Николаевич, – взмолился Азвестопуло, – завтра воскресенье. Я обещал Машке погулять с ней и с детьми.

– Где будете фланировать?

– В Александровском парке.

Тут из спальни высунулась Ольга в халате и сказала громким шепотом:

– К нам завтра утром придут все три внука. Так что оставь Сережу в покое.

Лыков поперхнулся и отчеканил в трубку:

– До понедельника, лодырь!

Глава 6 Случай в Александровском парке

Утром воскресенья Алексей Николаевич вместо того, чтобы принимать внуков, телефонировал Таубе и напросился в гости. Придя в домик на Галерной, куда генерал переехал всего год назад, он сразу увел хозяина в кабинет. Тот понял, что у друга к нему серьезный разговор. Так и оказалось.

Алексей Николаевич начал с рассказа о своей поездке в Верхнеудинск. Министр послал строптивого подчиненного на тот берег Байкала из банальной вредности. Но в результате полиция сделала важное открытие: преступный мир выбирает себе если не государя, то премьер-министра. Выборы назначены здесь, в Петербурге. Возможно, они уже состоялись. Хотя больше шансов, что пока фартовые не определились и еще можно успеть их опередить. Кандидатов всего два, и оба законспирированы.

– Ты хочешь накрыть сходку в самый момент выборов? – спросил генерал-майор.

– В идеале да, но это практически невозможно.

– А что возможно?

– Хотя бы узнать, кого назначили вождем, и прищемить ему хвост.

Таубе возразил:

– На каком основании? Насколько я понимаю в твоих сыщицких делах, вожди уголовных сами не убивают и не грабят. За это берутся люди помельче. Вот ты узнал, что имярек выбран в «иваны ивановичи». А он чище снега с альпийских вершин. За что ты его арестуешь?