Паутина жизни

— Слышал?

Ярость переполняла, глаза застлала красная пелена и я сжал руки в кулаки. Только мысль о Кейдже, о том, что он разочаруется во мне, если я подчинюсь своим низменным инстинктам, удерживала на месте.

— Ты его совсем не знаешь, — выплюнул я каждое слово.

— Как уже говорил, я наслышан о нем. Знаю, что его напарник был продажным, и он…

— Ну, а я знаю его, — прохрипел я. — Он никогда и ни за что не станет вмешиваться в улики, ни в какие! Если кто и пудрит тебе мозги, так это твой босс. Кто, блядь, передает не те пушки в Министерство юстиции?

— Кортес подписал бумагу о передаче херовой тучи улик, а не одного пистолета! Ты хоть представляешь сколько дел, отчетов и всего остального проходит через Министерство? Им понадобятся годы, чтобы проверить все это.

— Тогда они могут начать поиски на Хоман-сквер³, — взорвался я.

— Да пошел ты, Миро! — закричал он, толкнув меня изо всех сил, но почти не сдвинув с места, так как я был готов к такой реакции. Я знал Норриса Кокрана, его запал был гораздо короче моего. — Ты же знаешь, я никогда…

— Мне плевать, что ты никогда этого не сделаешь, — прорычал я, оттолкнув его на несколько футов назад. — Но не вздумай лезть ко мне с каким-то идиотским обвинением в том, что мой босс покрывает преступление, подделывая улики. Насколько нам известно, проклятого пистолета там вообще никогда не было!

Он нанес резкий удар с разворота, от которого я легко уклонился, и я уже готов был ответить ему ударом в челюсть, как вдруг кто-то схватил меня сзади, заломив руки за спину.

Пока я пытался высвободиться, Кокран зарядил мне в правый глаз, но я сумел увернуться, так что следующий удар пришелся в правое плечо, а не в лицо, и последний — в живот. Он собирался ударить меня снова; я видел, как его переполняет ярость и знал: он ждал годами — с тех самых пор как мы арестовали Хартли в первый раз, — чтобы выбить из меня дерьмо.

Затем мы услышали возмущенный рев. Меня тут же отпустили, и не успев упасть на гравий, я оказался в объятиях Ковальски.

— Лучше вам валить отсюда на хер! — загремел он им вслед. — Я лишу вас гребанных значков за это!

— Ради бога, Джонс, — проворчал Кон, подходя к нам. — Тебя нельзя оставить одного ни на секунду? Почему ты не позвал нас?

— Я не знал, что у него есть подкрепление. Разве это моя вина? — выругался я.

— Господи, — простонал он, — посмотри на свое лицо. Думаю, нам придется отвезти тебя в больницу.

— На хрен это, — проворчал я, выплевывая полный рот крови. — Ничего не сломано. Просто отвезите меня домой.

— Надо позвонить Кейджу по дороге.

С этим я поспорить не мог.

ГЛАВА 3

КОН РАССКАЗЫВАЛ нашему боссу о происшествии, пока я валялся на собственном диване с пакетом льда на лице. Разговор шел по громкой связи. Я выслушал все и добавил от себя несколько комментариев. Кейдж никак не отреагировал на то, что Кокран считал его продажным, но был крайне возмущен, услышав, что тот напал на меня на пару с коллегой.

— Отправлю под следствие обоих.

Но и я не остался в стороне от перепалки.

— Я толкнул Кокрана.

— Это была самозащита, — возразил Кон. — Мы с Джером все видели. Только не заметили за спиной долбаного напарника.

— Да, драка вышла бы честной, — объяснил я, попытавшись сесть. Но Ковальски щелкнул пальцами, помотал головой и вернулся к переключению каналов на телевизоре. Он ненадолго приглушил звук, однако, как только закончится телефонный разговор, в доме снова заорет спортивный канал. Хотя едва ли кто-то задержится здесь после прихода моей подруги Аруны с годовалой дочкой и птенчиком Цыпой, собакой Яна. Фактически теперь он и мой пес.

— Джонс?

— Да-с-сэр, — ответил я.

— Ты же понимаешь, — рыкнул он так, что даже по голосу несомненно угадывался огромный и страшный мужчина, — что не нужно защищать мою честь, правда?

— Прошу прощения, сэр, — ответил я, переводя дыхание. В голову приходило все, что Кейдж для меня сделал. — Никому не позволено унижать вас в моем присутствии.

В гостиной повисло молчание.

— Верно, — подтвердил Кон. Его голос прозвучал в тишине слишком громко.

— Согласен, — вклинился Ковальски.

Спустя мгновение Кейдж отрывисто выдохнул.

— Им предъявят обвинения, Джонс. Твоему бывшему напарнику не позволено избивать тебя лишь потому, что он расстроен из-за пропавших улик.

— Вы говорите об избиении, будто мы дрались один на один, — защищаясь, уточнил я. Уверен, что с одним противником смог бы постоять за себя. — Но ведь было совсем не так.

— Обязательно внесу в рапорт.

— Если бы мы с Кокраном дрались вдвоем, я бы его прибил, — добавил я, желая отразить это в записи.

— Учту, — подтвердил Кейдж. Я узнал покровительственный тон. — И кстати, у них вообще имелись какие-то доказательства, что искомый пистолет у нас?

— Не знаю.

— Была ли подпись человека, принявшего оружие на наш склад улик?

— Кокран не сказал.

— Итак, — вздохнул Кейдж. — Согласно записям, за последний месяц в качестве улик из оружия сдавали только полицейские «Глоки». Баллистики проверяли их из-за поступивших на офицеров жалоб.

— Значит, пистолет, который ищет Кокран, даже не у нас.

— Насколько я могу судить.