Паутинка

– К сожалению…, – поцокал языком двоюродный брат. – Как много в мире изменилось вокруг. Но ты не забывай меня? Приходи!

– Встретимся, Рашид абы! Я приду…, обязательно приду!

Я пристально вгляделся в его удлинённое лицо и добродушные глаза. Проглотив ком в горле, чтобы не расплакаться, понял, как много осталось недосказанного и невысказанного. Взяв сумку и лёгкий мешок, медленной походкой, пошёл по дорожке. Мои очередные и замечательные знакомые находились близко. Я всматривался в лица вокруг, чтобы ненароком не пропустить их.

– Ай, Анвар, ты опять меня игнорируешь! – раздался слева мелодичный женский голос.

Я остановился, как вкопанный и досадливо улыбнулся. Ирина была права. Я снова едва не прошлёпал мимо неё. Она смотрела на меня своими чёрными, пронзительными глазами, которые в солнечных лучах насмешливо искрились хулиганским светом.

– Иринка, я специально протопал мимо, – я нашёлся, что ответить, – Хотел удостовериться, что ты меня до сих пор ждёшь!

– Шутник и обманщик! Всё такая же врушка! – кокетливо рассмеялась она заливистым смехом.

Я развернулся к ней лицом, поставив за землю сумку и полупустой мусорный пакет. Я улыбнулся открытому смеху Валеевой Ирины и осознанию того, что мы, наконец-то, встретились после долгой зимы.

– Мы с мамой заметили тебя ещё издалека! – призналась она нежным голосом, отчего у меня сердце наполнилось кровью.

Я уважительно кивнул маме Ирины – Дамира апе, которая, казалось, была чем-то занята. Однако я знал, что она прислушивается к разговору и ждёт удобного случая, чтобы присоединиться. Я принял решение, оставить женщину на время в покое и обратил всё внимание на девушку. Мне не хотелось, чтобы симпатичная девчонка обиделась из-за моей нерасторопности и не почувствовала себя обделённой. Раньше мы жили с Иринкой и Дамира апой в одном дворе, когда наши хрущёвки соседствовали бок о бок. Некоторое время я встречался с Иринкой. У нас были общие друзья. Общие праздники и радостные даты. Пляж и тёплая речка. Короткие летние ночи, рассветные встречи на песчаном берегу. Выезды загород на базу отдыха. Шашлыки и море пива. В моей памяти хранилось много счастливых, беззаботных и весёлых моментов, проведённых с ней. Однако своеобразная жизнь внесла жёсткие коррективы в отношения, беззастенчиво расшвыряв нас по сторонам.

Я начал проделывать ту же процедуру, как обычно, склонившись к земле. Здесь мусора было больше, так что я даже вспотел. На этот раз мешок наполнился быстрее прежнего, и мне пришлось вырвать из рулона второй.

– Расскажи, что нового в твоей жизни, Анвар? – ласково спросила она. – Как твоя семья? Сын? Растёт?

Я поправил мокрую от пота чёлку, вскинув её на лоб.

– Сын активно растёт. Представляешь, Иринка, ему уже одиннадцать лет! – с сердечным добродушием ответил я, – смышленый и потешный мальчуган.

– В каком классе учится Салават?

– В пятом! Ты ведь знаешь, что он пошёл в школу с шести лет.

– Злобные родители! Отняли детство у парнишки! Оправили раньше времени во взрослую жизнь, – весело прыснула девушка.

Я расправил спину и широко улыбнулся.

– Салават сам захотел, распрощаться с детским садиком. Тем более воспитательница доверилась, что сын тянет задачи подготовительного курса и готов для поступления в школу. И, как оказалось, профессиональный и точный взгляд не обманул ожидания. Вот уже пятый год он в школе и учительница на него не жалуется. И скажу откровенно, что оценки тоже неплохие.

– Отцовская гордость! – произнесла она с грустинкой в голосе. В её глазах потух пионерский огонёк.

Я смолчал, так как не мог воодушевить её оптимистическим прогнозом. Иринка не успела обзавестись мужем и детьми.

– А ты, Иринка, хорошо выглядишь! – неловко произнёс я, для того, чтобы развеять тягучую и неловкую паузу.

– Спасибо, Анварка! Время надо мной не властно! Но признаюсь, что ты возмужал. Стал более взрослым…, что ли.

– Говори своими именами, Иринка! Скажи, что постарел! Я нисколько не обижусь. Годы бегут. Берут своё. Скоро ведь и тебе…, сорок пять.

– Сорок шесть! – поправила она.– Прошлым летом было сорок пять.

Я задумался, производя в уме простые математические действия.

– Точно! Сорок шесть. Спутался! Вот видишь, Иринка, раньше я ещё был более сообразительным.

– Брось, Анвар! Не обвиняй себя! – мягко пожурила девушка, – а ты помнишь, как мы ездили на поезде к моему брату, который служил в Нижнем Новгороде?

– Конечно, Ирина! Ведь он был моим одноклассником. Мы дружили. А город в ту пору назывался «Горький», – я присел на корточки рядом с ней, пустившись в приятные, юношеские воспоминания.

– Его отпустили в увольнение. И ты перебрал с ним горькой настойки, – мило улыбнулась она. – На обратном пути, в вагоне, ты попытался залезть на верхнюю полку, упрямо утверждая, что беспокоишься за мою безопасность и поэтому уступишь нижнюю лавку. Ты полез наверх и тюфяком едва не грохнулся вниз. Тебя успели поймать и спасти от синяков и шишек. Я кое-как уговорила тебя отказаться от этой затеи. В конечном итоге, ты согласился.