Пчелиный возлюбленный (СИ)

— О! Спасибо, – во рту у Дэйва действительно пересохло, поэтому он с благодарности принял подношение, залпом опрокинув в себя жидкость. Густая и жирная, как молоко, она обладала неповторимым, кисло-сладким вкусом, и бодрила словно вода в жару.

Во всяком случае, так теперь его тело воспринимало эту удивительную субстанцию, оказывающую преобразующее воздействие на организм. Именно маточное молочко дало обычным трутовкам способность к деторождению и увеличило сексуальную выносливость Дэйва, превратив его чуть ли не в секс гиганта.Со временем он привык к нему, но когда попробовал в первый раз, то нашёл вкус неописуемо-восхитительным и чуть было не потерял сознание всего от с одной ложечки удивительного продукта.

Пчёлка улыбнулась, посматривая при этом на экран планшета, который держала во второй паре рук. Это заинтересовало Дэйва. Ведь не смотря на занятость он старался уделять внимание своим многочисленным детям и интересоваться, чем там он увлекаются.

— Что делаешь? – спросил он, заворачиваясь в золотую простынь. Одежды на нём по-прежнему не было а он не хотел предстать голым пред дочерью. Это было бы неправильно. Ведь даже попав в общество инсектоидов Дэйв планировал оставаться человеком. И своим детям пытался прививать человеческие черты. В будущем это могло им пригодиться при установлении контактов с людьми.

— Изучаю анкеты кандидатов. Советница Веспе́ра вернулась из пустошей с грузом самцов вот я и решила присмотреться к ним.

— Тебе ещё рано о таком думать, Эруа́на, – стараясь не быть слишком жестким отрезал мужчина. – Дай-ка сюда этот планшет.

— Почему? Мне скоро исполнится восемнадцать, – заявила апианка даже не думая подчиниться. – Городу нужная моя матка.

— Нет. Поверь мне. Не нужна, – торопливо заговорил Дэйв, спуская ноги с кровати и путаясь в простынях. – Нэйрверсу нужен твой ум и идеи, а не репродуктивные органы. Для размножения нас хватит и Маточника. А если что-то случится мы сделаем новый.

— Но многие из моих сестёр уже нашли своего человека, – не сдавалась юная особь. – Почему им можно, а мне «ещё рано»?

— Потому что они нашли достойных кандидатов, – кое-как завернувшись в шёлк он все же встал на ноги, отняв у неё планшет.

— Но среди них тоже могут оказаться достойные! – возразила золотоволосая. И в этом был смысл. С приходом Дэйва в Нэйрверс апианки установили дружественные контакты с соседними поселениями. Криогенное убежище, в котором он коротал время после войны, было не единственным. Многие из них тоже оказались уничтожены,но некоторые и уцелели. Когда пришло время открыться, люди покинули их, чтобы начать жизнь заново. К том уж, часть населения смогла пережить катастрофу и безо всяких убежищ. Отсидевшись вдали от крупных городов, подвергшихся ядерной бомбардировке, они, впоследствии создав собственные общины.

Долгое время апианки мало интересовались делами соседей, ограничиваясь пассивным наблюдением и,время от времени позволяя себе похитить заинтересовавшего их человека. И по правде сказать, теперь мало что изменилась. Всё, что удалось Дэйву – заключить пакт о ненападении и наладить какое-никакое общение. Люди всё ещё опасались пчёлок, считая их мутантами, но время от времени отправляли к заселённому ими ущелью выбранного гражданина, надеясь обменять его на мёд и знания, которые позволили бы им процветать. А иногда апианки и сами облетали окрестные поселения, в надежде набрать добровольцев из числа молодых мужчин, готовых стать их супругами. Присоединиться к улью и прожить здесь всю оставшуюся жизнь. Апианки тщательно охраняли свои секреты, а потому не могли позволить человеку покинуть пределы своих владений, после того, как он пересёк их.

Однако, даже не смотря на только жёсткий запрет желающих всё равно находилось не мало. Пчелиные супруги, или как их здесь ласково называли, «производители» проводили свои жизни в комфорте и роскоши, окружённые любовью апианок, выбравших их своими супругами. При этом у одного парня вполне могло быть несколько возлюбленных, составляющих его личный «гарем». Ограничение на количество, конечно было введено, но весьма лояльное – не больше пятерых самок на одного самца. Шесть в сумме.

Обычно, присоединившиеся к улью парни довольно быстро привыкали к новой жизни и счастливо справлялись с обязанностями трутней. Эти дурачки реально думали, будто что-то из себя представляют, тогда как на деле их просто использовали. Кормили и ухаживали как за племенными бычками. Бычок должен был быть счастлив, чтобы производить семя поэтому апианки стремились по максимуму снизить уровень стресса роскошью, вкусной едой и ласковым обращением. А чтобы их «возлюбленные» были более податливыми, опаивали их меропой, усиливающей сексуальность. В результате человек не мог думать ни о чём, кроме еды и секса.