Печаль весны первоначальной (СИ)

Порешка подлетела в воздухе и сделала сальто. Приземлившись на четыре лапы, открыла розовую пасть и завизжала резким голосом, выгнув дугой спину. Но Ольга уже ухватила с песка толстый сук и ударила самца по боку.

- Пошёл назад в реку со своей выдрой! - орала Ольга. - Твоё время - на закате!

Мелкая самка зашипела и попятилась.

- Сладенького захотелось, паскуда? - И сук ударил самку сбоку по голове. - Забирай его себе, голодранца! Подонок этот мне нужен!

Обе порешки кинулись в кусты, и стало видно, как их головы по-над водой плывут, рассекая медленное течение, на противоположный берег.

- Ты с ума сошла? - спросил ничего не успевший сделать отец. - Ты перепугала всех больше, чем эти выдры.

- Это не выдры.

- Вот как... - что-то понимая, протянул отец-профессор. - Значит, Нижний мир и его обитатели... Кулябе - кулябья жизнь. А не пора ли нам домой?

- Не пора. Я мяса хочу!

Они вернулись к столику, где уже пристроились Соня и Мирка. Ольга схватила недоеденный отцом шашлык и стала рвать кусками мясо.

- Мамочка, ты была как Ракша - мать-волчица у Маугли.

Из глаз Ольги текли слёзы.

- Ракша на санскрите "демон"... - задумчиво произнёс профессор. - Кому пива? Кому сока?

- Мне фанты! - закричала Мирка.

- А мне снова квасу можно? Шашлык вкусный.

- Кому ещё шашлыка? Блинов? Поп-корна?

Но все уже наелись, и Соня предложила Мирке поиграть в теннис. Они убежали снова на берег и долго перекидывали друг дружке жёлтый маленький мячик. К ним стали возвращаться и присоединяться беглецы - детишки-трусишки. Соня разбила группу на две команды и выставила приз - коробку карамельных конфет. Она умела общаться с детьми, умела из ничего сделать игру, превратить скучный отдых в забаву. Было видно, что это и ей самой доставляет удовольствие. Вокруг играющих стояли папы, большей частью смотрящие на Соню. Рядом с ними стояли мамы, большей частью следящие за папами. Леонид Михайлович решил, что негоже оставаться в стороне, когда играет команда любимой внучки, и присоединился к папам, хлопая от радости и крича: "Оле!", - когда детская Мирьямкина ладошка перекидывала мячик через прочерченную на песке черту.

- Она могла бы быть Машке хорошей сестрой, твоя Ассоль, - сказала Ольга присевшему за столик отцу.

- Или бабушкой... - насмешливо произнёс отец.

- Вот, оказывается, как вопрос стоит... А по фигуре ничего не заметно. По крайней мере, пока, - так же насмешливо ответствовала дочь. - Интересная ситуация может сложиться для Машки: бабушка младше мамы...

- Не может, - засмеялся Леонид Михайлович. - Не вписывается в культурный контент.

- Да-да-да! Я помню твои лекции. Чужая бабушка - это баба-яга.

- Исходя из моих лекций, - сказал профессор, - ты с ней уже познакомилась. Нет?

Ольга замолкла. Но вскоре нашлась:

- А ты бы хотел изменить культурный контент в отдельно взятом университете?

Теперь замолк профессор. Он только туманно улыбался.

Но всё кончается - и воскресенье тоже. Соня распечатала коробку карамели и вручила всем проигравшим по конфетке, а выигравшим - по две. Какой-то малыш, не допущенный до игры родителями ввиду малого возраста, силы и роста, расплакался, и Соня, присев перед ним, что-то ласково ему говорила; когда он перестал реветь, она вручила конфету и ему. Проходя вместе с папой мимо столика, малыш спросил:

- А ты придёшь к нам в гости?

Соня, улыбаясь, покивала головой, а папа малыша тоскливо вздохнул.

- Она не баба-яга, - тихо произнёс Леонид Михайлович. - Она ангел по имени Онька.

Но Ольга услышала.

Он довёз их до дома - сперва Ольгу и Мирку, а потом Соню. Мирка на прощанье бросилась челомкаться с Соней.

- Приходи к нам всегда, - просила она, глядя влюблённо на девушку.

- Пойдём-пойдём, - торопила мать.

И Мирьям ещё несколько раз оборачивалась по пути к ступеням подъезда и махала пальчиками на прощанье.

У своего подъезда Софья вдруг сказала:

- Здесь квартира дедушки и бабушки. Дед сперва учился в МГУ, но когда организовали Физтех, перевёлся в этот институт. Он помогал Капице, которого Сталин выгнал ото всюду, что-то там строить в его сарае на даче. Знаю лишь, что он доставал какие-то кабели, провода и возил всё в Подмосковье. Когда узнали об этом, его с кафедры химической физики чуть не выкинули. После защиты диплома сослали сюда на Кулябский наш механический завод.

- Очень механический, - грустно сказал Леонид Михайлович.

- Начинал он начальником смены в цехе производства металлического кальция. Потом стал кандидатом технических наук. Семёнов или Несмеянов звали его к себе, но он уже осел, корни пустил. Квартиру получил сперва в бараке - годы-то были пятидесятые, потом смешно женился.

- Почему смешно?

- Да как-то приехала к нему незнакомая девушка с биофака МГУ и шёпотом попросила припрятать у себя маленький чемоданчик, который находился в чемодане большом. "Что там?" - спросил дед. Оказалась рукопись "Архипелага Гулаг", один из первых вариантов. Кто-то из друзей деда написал ему записку - Господи! - на папиросной бумаге! спрятанной в пачке "Герцеговины Флор"!

- Вот житуха была - экстрим, как сказали бы сейчас, - засмеялся Леонид Михайлович.