Печальные тропики

Тем не менее рождение знатного ребенка служило важным поводом для праздников, отмечавших каждый этап его взросления: отнятие от груди, первые шаги, участие в первой игре и т. д. Глашатаи торжественно произнесли имя ребенка, предрекали новорожденному большое будущее; из тех, кто родился в тот же день, ребенку выбирали будущего «собрата по оружию», устраивались пирушки, мед разливали по кубкам, сделанным из рогов или черепов; женщины переодевались в костюмы воинов, разыгрывали поединки. Знать рассаживались согласно своей родовитости. Вокруг суетились рабы, им запрещалось пить, надо было оставаться трезвыми, чтобы помочь хозяевам облегчить себя рвотой, если это понадобится, и заботиться о них, когда те забудутся в сладостных сновидениях, которым так способствует изрядное опьянение.

И все эти Давиды, Александры, Цезари, Карлы, Рашели, Юдит, Паллады и Аргины, Экторы, Ожье, Лагиры и Ланцелоты[15] были невероятно горды собой и уверены в том, что их предназначение – править миром. Подтверждение этому индейцы находили в мифе, дошедшем до нас лишь в отрывках; этот затерянный в веках рассказ удивительно прост. Если говорить кратко, суть этого мифа заключается в том, что образ слуги зависит от характера самого общества, в чем я лично убедился несколько позже, во время путешествия на Восток. Вот эта история: когда верховный бог Гоноэньоди создавал человека, первыми на земле появились индейцы гуана, а затем все остальные племена, гуана он повелел заниматься сельским хозяйством, а прочим племенам – охотой. Другой бог, которому также поклонялись индейцы, по прозвищу Обманщик, заметил, что племя мбайя было забыто в глубине пещеры, и помог ему выбраться с помощью нити. Но поскольку никаких особенных занятий на земле для мбайя не нашлось, им выпало покорять другие племена и использовать их труд. Существовал ли когда-нибудь более обоснованный и прочувствованный «Общественный договор»?

Рис. 9–12. Другие образцы нательной росписи

Словно в старых рыцарских романах честь и власть порождали жестокость этих индейцев, их общественную роль по праву можно сравнить с карающим бичом. Тем не менее их графическое искусство бесподобно, доколумбова Америка подарила миру удивительный, ни с чем не сравнимый стиль, пожалуй, лишь отчасти напоминающий по стилю современное оформление игральных карт. Я уже говорил об этом, но теперь пора подробно рассмотреть эту особенность культуры кадиувеу.

Резьбой по дереву и столярными работами в племени занимаются мужчины, расписывают и украшают поделки – женщины. Из твердого дерева гваяк мужчины делают священные фигурки, о которых я уже писал выше, из шершавых рогов зебу изготовляют кубки, изображают на них листву, человека и животных – страусов и лошадей. А роспись керамики, поделок из кожи, нательные рисунки (среди которых встречаются настоящие шедевры) – это женское ремесло.

На лицо, а иногда и целиком на все тело индейцы наносят изящный асимметричный узор, состоящий из простых геометрических фигур. Первым его описал миссионер-иезуит Санчес Лабрадор, живший здесь в период с 1760-го по 1770 год; лишь век спустя, благодаря путешествию Боджани, мы смогли увидеть точные изображения этих узоров. В 1935 году я сам собрал небольшую коллекцию нательных орнаментов. Сначала я фотографировал лица индейцев, но поскольку эти красавицы требовали денег за снимки, я быстро исчерпал все свои средства. Я пытался срисовать орнамент, а затем предложил нескольким женщинам изобразить на бумаге какие-нибудь узоры, как если бы это было их собственное лицо; все прошло успешно, и я отказался от нелепой идеи рисовать самостоятельно. Женщины сделали ряд рисунков, их нисколько не смущал белый лист бумаги; это, без сомнения, говорило о том, что для индейских художниц не имеет значения, что именно они будут расписывать – человеческое лицо или нечто другое, орнамент не привязан к строению лица.

Но лишь нескольким пожилым женщинам удалось не утратить прежнего мастерства; долгое время я был уверен, что успел собрать коллекцию буквально в последний миг существования этого искусства. Каково же было мое удивление, когда я увидел иллюстрированную публикацию подобного собрания, сделанную моим бразильским коллегой пятнадцать лет спустя. Его статья ничем не уступала моей, а многие рисунки совпадали. За все это время ни стиль, ни техника, ни идея рисунка индейцев ничуть не изменились, как и за те сорок лет, что прошли между исследованиями Боджани и моими. Эта сохранность традиций тем более примечательна, что изготовление и роспись керамики за то же время, судя по последним сведениям и публикациям, пришло в полный упадок.

Рис. 13–14. Рисунки мальчика кадиувеу

Это лишний раз убеждает нас в том, что нательные рисунки и искусство росписи лиц имеют исключительное значение для культуры индейцев.