Печать грешника

— Самое смешное, помню, ко мне подходит один сталкер и говорит: там у Рэда друга убили, он тело несёт, чтобы похоронить по-человечески. Я чуть со смеха не обмочился! Чтобы этот вечно серьёзный бывший вояка оказался таким сентиментальным, да быть такого просто не может. Когда я встретил Рэда, и он мне объяснил ситуацию, у меня очередной приступ смеха случился.

Неожиданно Билли закашлял, по его рукам, которыми он закрывал рот, потекла алая кровь. Мы подскочили со своих мест и попытались как-то помочь ему. Всё веселье в одно мгновение улетучилось, и осталась лишь пугающая жестокая реальность. Через минуту мучений мой друг потерял сознание.

На своих руках я принёс его в квартиру и положил на диван. Он весь горел, пот огромными каплями тёк по его лицу. Чёрт, я ничем не мог ему помочь, совершенно ничем.

***

Билли спал в моей постели, изредка кашляя и отхаркивая кровь на краешек подушки. По звукам складывалось ощущение, что что-то сильнейшим образом сжимает его желудок и рёбра, заставляя издавать пронзительные стонущие звуки.

Мы с Беллой обнажённые лежали на полу. Я стеклянным взором смотрел в потолок и курил, умостив запястье правой руки на своём лбу. С той же стороны на моей груди лежала Белла и аккуратно гладила мой живот.

— Что помогает тебе оставаться живой после всего, что с тобой приключилось? — Спросил я девушку.

— Не знаю, — пусто, но без особой грусти произнесла она.

— А всё же? — Затянулся я и освободил из лёгких табачный дым, выпуская струёй через полуоткрытый рот.

— Я думала о смерти, — Белла убрала голову с моей груди и легла на спину рядом со мной. — Я не знала, как дальше жить. Каждую ночь мне снились кошмары, в которых…, — девушка замолчала и сильно зажмурила глаза.

— Я понимаю, — попытался как-то поддержать её я.

— Нет, Рэд, — Белла посмотрела на меня, и я почувствовал её тяжёлый взгляд, прожигающий моё правое ухо. — Ты не можешь этого понять, — совершенно спокойно говорила она. — Они делали это каждую ночь, вновь и вновь. Я умоляла их прекратить, но они смеялись и продолжали. Если я пыталась сопротивляться, они избивали меня и даже всю израненную, окровавленную, грязную… Они не брезгали мной. Ты не можешь этого понять, — я был шокирован её хладнокровием и такой сдержанностью. Никаких эмоций, только леденящее разум повествование, которое заставляло что-то внутри меня натянуться и сжаться. Это был гнев, направленный на этих ублюдков. — Потом пришли другие, убив моих прежних мучителей. Они хотели бы повторить их успех, но главарь банды забрал меня себе, для собственного пользования.

— Натэр, — проговорил я.

— Уж лучше один этот, чем стадо его подчинённых, — сказала Белла, к сожалению, со знанием дела. — Когда ты его убил, — девушка привстала и посмотрела в мои глаза. — Я ощутила счастье. Я почувствовала, что все эти сволочи, негодяи, делавшие со мной это, уже подохли, а я всё ещё могу наслаждаться жизнью. И я этого хочу, — с нотками восторга проговорила она.

— Чего именно? — Удивился я.

— Наслаждаться жизнью, — ответила она. — Я выберусь из Зоны, отправлюсь на море, и никогда больше не буду грустить. Ад я уже испытала на себе, теперь пора жить в своё удовольствие.

После сказанного она впилась в мои губы, и мы снова были вместе.

***

Утром меня разбудил Хейвуд, шествующий на кухню, чтобы покурить после пробуждения. Я тут же встал, оделся и проследовал за ним.

Мой друг сидел за кухонным столом, перед ним стоял стакан и откупоренная бутылка водки, в руке тлела сигарета. Его глаза были закрыты, а лоб упёрся в руку, державшую сигарету.

— Билли, с тобой всё в порядке? — Поинтересовался я, появившись в проходе в штанах, но по пояс голый.

— Рэд, — обрадовался приятель, увидев меня. — Всё хорошо. Выпьем?

— Я вообще перекурить пришёл, но ты наливай, выпить мы всегда согласны, — улыбнулся я и достал из валявшейся на столе пачки сигарету.

Наступил очень напряжённый момент, момент, в который никто не хотел улыбаться и не мог больше делать вид, что всё хорошо. Я стоял и смотрел в окно на ярко-красный рассвет, заливавший Зону, Билли сидел и смотрел в одну точку, словно он пациент психиатрической лечебницы или он только что получил очень шокирующее известие.

— Билли, что с тобой произошло, с тех пор как ты ушёл на север? — Спросил я.

Хейвуд посмотрел на меня, его взгляд медленно снизу поднялся вверх, пока не уткнулся в мои глаза, затем мужчина отвернулся и ухмыльнулся, медленно качая головой.

— Радек, ты единственный, с кем я мог бы поговорить начистоту, но разве ты этого хочешь? — Без смешков, так присущих Билли, очень серьёзным тоном проговорил он.

— А что если да? — Также серьёзно ответил я и заставил собеседника вновь посмотреть на меня. — Я хочу выслушать тебя, друг мой, и разделить с тобой твоё горе, чтобы не один ты был в своей печали и не один страдал от того зла, что приключилось с тобой.

— Опять умная фраза из библии, Чёрный проповедник? — съязвил мой собеседник.