Печать Раннагарра

— Здорово, — Оливия уже ужасно жалела, что ее понесло на улицу. Неизвестно, когда теперь получится вернуться обратно, а если Джедд зайдет в дом и не обнаружит ее там, то станет сходить с ума от тревоги, а потом бросится на поиски. Хотя больше всего Ли боялась, что с его опытом следопыта мастрим найдет их с Ястребом следы и полезет в нору. У охотника не было способностей герцога, а это означало его неминуемую гибель при встрече со сфагом.

Ли не знала точно, сколько прошло времени: ей казалось, что они с Ястребом блуждают в темноте бесконечно долго, поэтому, когда в туннеле неожиданно посветлело, девушка подумала, что у нее начались галлюцинации.

— Кажется, здесь можно будет выбраться на поверхность, — Касс вытащил меч, после чего стал выдалбливать им в пологом, уходящем наверх склоне что-то вроде ступенек.

— Морды твои быстрее бы справились, — не задумываясь, ляпнула Оливия и тут же поспешно прикрыла рот, закусив губу. И кто ее только за язык дергал?

— Как-то не подумал, — совершенно не обиделся герцог, мгновенно выпуская теней. Темные двойники нелюдя бесшумно выскользнули из его тела и, словно огромные пауки, быстро поползли по склону, лихо орудуя своими зазубренными клинками. Оливия не успела и глазом моргнуть, когда герцог, подхватив ее на руки, стал взбираться вместе с ней по услужливо подставленным спинам своих мрачных монстров. Что самое удивительное, сам нелюдь почему-то больше не взывал у Оливии ни чувства страха, ни отвращения. Сейчас охотница, пользуясь моментом, с любопытством рассматривала видоизмененную внешность герцога — потемневшую до старой бронзы кожу, проступившую на мощной шее черную сетку вен, заострившиеся черты лица. Что-то во всем облике мужчины неуловимо напоминало о жутком демоне, которого Ли видела сквозь Эсклафидру, только в отличие от аммонриара в герцоге даже в таком состоянии по-прежнему оставалось больше человеческого. Зеленые, светящиеся в темноте глаза лучились живым теплом, а не леденящей душу черной пустотой. Возможно, именно поэтому нелюди пошли против своих темных родителей: человеческие чувства и эмоции были им ближе и понятней, чем бессердечная жестокость эгрэгоров.

Касс без особых усилий преодолел последние эрты, отделявшие их от выхода из-под земли, и Оливия зажмурилась от резкого порыва ветра, бросившего ей в лицо холодную горсть колючих снежинок.

На поверхности разыгралась непогода. Северный циклон принес собой мороз, пронизывающий ветер и тяжелые, непроглядные тучи, которые теперь нещадно осыпали их с Ястребом головы пушистыми белыми хлопьями.

— Вот дерьмо, — вбирая теней, тихо выругался Касс. — Этого и опасался больше всего!

Оливия подняла голову, разглядывая отвесную скалу за их спиной, теперь хорошо понимая, что так раздосадовало герцога.

— Можем попытаться подняться, — вцепившись рукой в каменный выступ и поставив одну ногу в выемку, попробовала взобраться по скальной поверхности Ли.

Рука Ястреба перехватила ее поперек живота и резко отодрала от стены.

— Сдурела? — раздраженно рявкнул он, оттащив Оливию подальше. — Шею свернуть хочешь?

— Да я сто раз лазила и по более сложным препятствиям!

Ястреб закрыл лицо рукой, еле сдерживаясь, чтобы снова не нарычать на Оливию.

— Ты лазила ночью, без страховки, в мороз и сильный снегопад? — почти спокойно спросил он.

— Нет, но…

— Никаких «но», — даже не стал слушать дальше Касс. — Ты мне объясни, дурочка бесстрашная, — не выдержал он, — у тебя что, напрочь инстинкт самосохранения отсутствует? Ты, не раздумывая, бросаешься в самую гущу боя, лезешь в драку с мужиками, которые тебя по габаритам в несколько раз превосходят, карабкаешься по отвесным стенам, шастаешь по ночам по незнакомой территории, кишащей нечистью… Жить надоело? — теперь уже почти орал герцог, и слетающие с его волос снежинки, падая Оливии на лицо, оседали на нем талыми каплями.

— Я уже извинилась, — обижено поджала губы она. — Я не думала, что все так получится. Откуда мне было знать, что там дыра в земле была…

— Думать надо прежде, чем что-то делаешь! — схватил охотницу за плечи Касс.

— Я думала! — гневно огрызнулась Ли.

— О чем ты думала? — вспылил герцог. — О чем?

Оливия хлопнула глазами, и у нее мгновенно запылали уши, а лицо медленно стала заливать краска стыда, потому что последнее, о чем она думала, прежде чем выбежать на улицу — это о голом муже, плещущемся в бочке всего в нескольких шагах от нее. Но сообщать об этом она уж точно ему не собиралась!

Ястреб, истолковав молчание Оливии по-своему, шумно выдохнул, выпуская в воздух клубы пара. Что-то больно грызло внутри. Он вовсе не хотел срываться на ней, просто страх, который он испытал, когда услышал в ночной тишине ее вскрик, до сих пор держал его железной рукой за горло, а она еще и карабкаться по заснеженной скале собралась, проверяя на прочность его и без того шатающиеся, как ветхий частокол, нервы.