Печать Раннагарра

Как только Урхурт ушел помогать Джедду затаскивать в палатки еловый лапник, Касс тепло улыбнулся Оливии:

— Спасибо, что избавила от нудной работы: терпеть не могу чистить эту штуковину.

— Я заметила, — весело хмыкнула Ли. Чистить холодным снегом подгоревшее дно емкости Ястреб упрямо ей не позволял, поэтому, скрипя зубами, издевался над несчастной посудиной сам. Каждый раз, наблюдая в процессе работы за выражением лица герцога, у Оливии складывалось такое впечатление, что еще немного — и он, выпустив теней, покрошит единственный котел в мелкую стружку.

— Боюсь, Урхурт не понял, на что подписался, — с сожалением обронил Касс. — Вряд ли после сегодняшней чистки он захочет еще раз предложить нам свою помощь.

— Ничего, — коварно поглядела на орка через плечо охотница. — Мы его «на слабо» возьмем.

Вечером, глядя на пыхтящего в сторонке над котлом главу Грэммодра, Касс и Оливия усердно закусывали губы, пытаясь не рассмеяться.

— Мне кажется, эта работа вам не по силам, — горестно вздохнула Ли, когда Урхурт закончил.

— Это еще почему? — на скулах мужчины отчетливо проступили желваки.

— По-моему, вы совершенно выдохлись — это раз; и так долго котел даже я не чищу — это два.

Урхурт позеленел и кончики его острых ушей нервно задергались.

— Я пытался сделать работу качественно, но если это для вас не так важно, герцогиня, то завтра я почищу вашу гнилую посудину за пару минут.

— Во-первых, это не моя посудина, а ваших степных сородичей, — вежливо заметила Ли. — А во-вторых, вы сами сказали, что можете делать любую работу лучше меня и герцога. Так вот, к слову, герцог чистит вашу посудину, — намеренно сделала ударение на слове «вашу» охотница, — идеально, и в два раза быстрей.

— Завтра посмотрим, кто лучше и быстрей, — раздраженно рявкнул орк, шумно исчезая в своей палатке.

— За что ты так с ним? — лукаво вглядываясь в смеющиеся глаза жены, спросил Касс.

— Не все ж ему хитрые комбинации выстраивать, — безмятежно улыбнулась охотница, следуя к их с герцогом месту ночлега. — Это ему за твой бой с орками.

— То есть твое «или правда не можешь» было с его подачи? — вопросительно заломил бровь Ястреб.

Ли невозмутимо пожала плечами, и Касс, не выдержав, громко расхохотался.

— Ты и правда страшная женщина, — со смехом в голосе выдал он. — Меня заставила чистить лук, главу Грэммодра котлы. Хотел бы я посмотреть, какую повинность ты придумала бы для Магрида.

— Лук для него слишком просто? — поинтересовалась Ли.

— У него сто рук, — страшным шепотом просветил жену Касс. — Он мешок лука за секунду искромсает, и даже слезы не проронит.

— Ужас, — огорченно сникла Оливия. — Что ж у вас, у нелюдей, всего так много: у тебя теней, у Магрида рук? А у отца Эстэ тоже чего-то много?

— Голов, — ухмыляясь, уточнил Касс. — Нэсс в своем нечеловеческом обличии — трехголовая гидра.

— М-да… Видя Эстэль, должна была догадаться, — не очень удивилась Оливия. — Ничего, а вот венценосному красноглазому удаву я обязательно найду какое-нибудь нескучное занятие для всех его ста рук, — укладываясь на застеленную шкурами лежанку, заявила девушка.

— Почему-то я даже не сомневаюсь, — придвигаясь к Оливии ближе, засмеялся в ее макушку Ястреб.

— А ну, спать быстро! А то по шеям надаю, — заворочался проснувшийся от их возни и болтовни Джедд. — Не наговорились за день, — ворчливо пробурчал мастрим.

Оливия с Кассом выразительно и молчаливо переглянулись, опасаясь дальше злить охотника. Немного покрутившись, Ли нашла себе удобное положение под боком герцога, и когда его рука обняла ее, плотнее укутывая в теплый мех, девушка неожиданно поняла, что привыкла к тому, что последние недели засыпает и просыпается в объятиях мужа. И в этих объятиях было удобно, тепло, надежно — наверное, так надежно, как еще никогда в жизни не было…

Касс же, глядя на спящую у его груди девушку, опасался лишний раз пошевелиться или вздохнуть, но, несмотря на это, никогда еще ему так хорошо и удобно не спалось при наличии минимальных удобств. Это, пожалуй, был самый лучший поход в его жизни. Грэммодр, который он всю жизнь ненавидел и старался появляться в этом неуютном краю как можно реже, вдруг стал почти родным и любимым. Совместные испытания и трудности настолько сблизили их с Оливией, чего никогда бы не получилось, останься они жить в замке или столичном доме.