Педагогическая этика (СИ)

К несчастью, ни один из них не имел сколько-нибудь серьезного опыта в таких отношениях. Дэн влюбился впервые. До этого все его шашни с девчонками имели чисто физиологическую основу, и в них доминировало стремление поскорее довести дело до логического конца. Когда же эти блиц-романы заканчивались, Фомин не страдал ни минуты, какое-то время наслаждался свободой и одиночеством, а потом легко находил новый объект. И у Валеры это тоже было первое серьезное чувство. Он, конечно, долго встречался с Вадимом, но его он не любил, а это все же совсем другое дело. Поэтому ни один из них еще не знал, что в любви нет места не только самолюбию, но, пожалуй, и гордости. И что ради нее стоит не только рисковать и ждать, но иногда и унизиться, по крайней мере, в том смысле, какой они оба в тот момент вкладывали в это понятие. Оттого оба страстно желали примирения, но ни один не хотел сделать первый шаг.

Убедившись, что никаких действий от Валерки не дождется, Дэн снова обиделся. И пустился во все тяжкие, демонстрируя бесшабашное веселье и активно ухлестывая за девчонками. Девчонки терялись, изумляясь тому, что в школе Фомин вьется вокруг них с энергией молодого петуха, но, тем не менее, ни одну не зовет на свидание. Особенно галантным кавалером Дэн становился на уроках физики и информатики и еще на переменах, если в коридоре показывался Валерий Андреевич.

Валера, конечно, не мог отплатить Фомину той же монетой, поэтому на переменах просто проходил мимо, высоко задрав и без того вздернутый нос. Во время же учебного процесса мстил тем, что каждый раз вызывал его отвечать, не пропуская ни одного урока, и при этом был крайне придирчив. Валерию Андреевичу уже было плевать, что об этом подумает класс, тем более, что до последнего звонка оставалось всего ничего.

Фомин старался не ударить лицом в грязь, и каждый раз вызубривал физику с инфой буквально наизусть. Но однажды вечером на него напала такая тоска, что он послал все к черту и ничего не стал учить. Валерка как всегда его вызвал, и 11 «Б» с изумлением наблюдал их перебранку, небрежно замаскированную под выговор учителя ученику.

В этот раз Валерий Андреевич, спросив, что Фомин может им всем рассказать о классификации элементарных частиц, вместо привычного четкого ответа услышал:

- Ничего, Валерий Андреевич.

- Почему? – поинтересовался Валера.

- Не выучил, Валерий Андреевич. Некогда было, с девушкой на мотоцикле катался, -- отвечал Дэн, честно глядя учителю в глаза.

Валера, внутренне вздрогнув, внешне спокойно заметил:

- Тебе, Фомин, не о девушках думать надо.

- О парнях что-то не хочется, Валерий Андреевич, -- нахально возразил Денис, глядя, как на бледных щеках выступают красные пятна, и чувствуя, как от этого мучительно и сладко сжимается сердце.

- Об учебе тебе надо думать, Фомин. Ты ведь, кажется, ЕГЭ по физике сдаешь? А у тебя одно на уме.

- Это все гормоны, Валерий Андреевич, вы же понимаете. Сами ведь молодым были, -- продолжил хамить Дэн, на этот раз в отместку за «щенка».

Валера чудом сдержался, хотя внутри у него уже все дрожало от обиды и ревности.

- Ставлю тебе точку, Фомин. Хотя ты заслуживаешь два балла.

- Вам виднее, Валерий Андреевич, чего я заслуживаю.

Валерка, сжав карандаш покрепче, чтобы не дрожали пальцы, влепил в журнал жирную точку, обломав остро заточенный грифель.

- Вы так журнал порвете, Валерий Андреевич, -- нагло прокомментировал Денис и с высоко поднятой головой отправился на свое место, где сел, развалившись с видом триумфатора.

Валера быстро задал 11-му «Б» самостоятельно изучать следующий параграф, выскочил из класса и спустился в школьный двор, где выкурил подряд две сигареты, старательно давя в себе злость и подступающие слезы. При этом сердито думая, что из-за наглого Фомина у него совершенно расшатались нервы, и от этого глаза все время на мокром месте, как у девчонки.

Дэн, после того, как Валера вышел, сразу утратил победный вид, сник и, посидев немного, побросал в сумку вещи и тоже вышел из класса. Они встретились на лестнице, когда один спускался, а другой поднимался, и каждый почувствовал, что, возможно, настал тот момент, когда, наконец, прекратится эта бессмысленная ссора, стоит лишь кому-то остановиться и заговорить. Но ни один из них не остановился вовремя, и они прошли мимо друг друга, как двое незнакомцев в уличной толпе.

Все это время Дэн чувствовал себя так, будто бы время остановилось в момент их ссоры. Он ходил в школу, отчаянно веселился, заигрывал с девочками, учил уроки, занимался с репетиторами, но все это происходило как бы помимо него. Просто жизнь двигалась дальше и несла его в своем потоке, но его личные часы так и стояли на той отметке, на которой замерли в тот несчастливый вечер. Более-менее живым он ощутил себя лишь тогда, когда, не выучив урок, хамил Валерке. Герка с Татьяной, конечно, заметили, что у друга в жизни не все ладно, но он при первой же их попытке выяснить, что случилось, Дэн твердо сказал, что ничего объяснять не будет, и они к нему больше не приставали.