Пейзаж

Сели, девица взяла меню и начала заказывать. Она безжалостно выбирала самые дорогие блюда, даже не думая о том, что у Пятого при себе всего ничего. Она заказала жареную черепаху в соусе, тушёных трепангов, жареных креветок, кусочки отварного цыплёнка и в придачу ещё «суп из трёх драгоценностей»[29] и четыре бутылки циндаосского пива. Пятый только что волосы на себе не рвал.

Девица стала спрашивать у Пятого, как идёт торговля. Тот пару раз хлебнул пива, тяжело вздохнул и сказал:

— Да какая к чёрту торговля!

— А что такое? — спросила она.

Ну Пятый и рассказал всё как есть, про майки, которые никак не продаются.

— Да ладно, с любого товара навар будет, даже если трудно идёт. Тут главное — способ!

— Ты знаешь способ?

— Прям задарма взяла и рассказала!

— Если выгорит, в накладе не останешься!

— Сколько?

Пятый вытянул вперёд правую руку — пятьсот.

— Полтыщи? Да разве это деньги? Ты прикинь, даже если все майки по юаню продать, сколько заработаешь? А мне сколько предложил? Жмот ты, а не мужик!

— Ты прям тысячу хочешь?

— Да я вообще по доброте душевной предложила. Ты думаешь, у меня других дел нет? Эх ты! В бизнесе надо на перспективу думать!

Пятый молчал. Пиво меж тем кончилось.

— Пойду возьму нам ещё по бутылке! — сказал он.

Пошёл к стойке, заказал ещё две бутылки, повернулся — видит, девица сидит к нему спиной, тут он молниеносно принял решение: засунул бутылки в карманы джинсов и, пробормотав под нос «Схожу-ка ещё и за закуской», не спеша, как ни в чём не бывало пошёл вниз. Спустившись, он бегом бросился к автобусной остановке и вскочил в первый попавшийся автобус, оказалось — до Люйдуцяо, а оттуда, рыгая всю дорогу, добрёл до дома приятеля, они всю ночь играли в мацзян.[30] Домой пришёл только под утро, еле держась на ногах.

Жена с порога влепила ему оплеуху, потом ещё одну. Пятый молча стерпел, потом сказал:

— Сейчас такое расскажу, умора!

И пересказал ей изрядно приукрашенную версию вчерашнего, как он ловко поужинал задарма. Жена хохотала и хохотала, в изнеможении повалившись на кровать. Она и лёжа продолжала смеяться и ругаться: мол, мы-то, женщины, — дуры, но и вы, мужики, — подлецы! Пока ругалась, её аж гордость взяла, что этот мужик-подлец — её муж. Пятый тем временем уже вовсю храпел на диване.

На следующее утро Шестой, запыхавшись, примчался к Пятому, тот ещё дрых. Шестой тут же растолкал брата, он просто кипел от злости.

— Вставай! Ты должен мне помочь!

— Да что стряслось? — поспешно спросил Пятый.

Шестой рассказал: утром он поставил лоток и разложил товар, тут подошли какая-то девица и с ней ещё пара человек, и они молча, без всяких объяснений перевернули лоток.

— Их было больше, что я мог сделать? — жаловался он. — На прощание девица бросила мне эту майку и сказала: «Готовь тысячу юаней, скоро вернусь за ними!»

Пятый аж подскочил на месте, выхватил из рук брата майку и осмотрел её со всех сторон. Спереди шариковой ручкой был нарисован Хо Юаньцзя.[31] Лицо Пятого просветлело:

— Вот это класс! Класс! — завопил он.

Шестой не мог взять в толк, что происходит. Тут Пятый подробно рассказал ему о вчерашнем и в конце ударил себя кулаком в грудь:

— Сегодня ты из-за меня понёс потери, так вот — всё возмещу, сторицей! Я тебя в беде не брошу!

У Пятого оставалось чуть меньше десяти тысяч маек. Он взял пять тысяч и напечатал на них изображение Хо Юаньцзя, а ещё на трёх тысячах — Чэнь Чжэня.[32] По телевизору как раз недавно шли сериалы с этими героями, так что они были на слуху. Потом он подарил двадцать маек местным любителям ушу, и не прошло и пары дней, как у прилавка Пятого было не протолкнуться. Он начал потихоньку поднимать цены, раз, другой, потом ещё — покупатели не переводились. Пятый разбогател, теперь жена каждый раз встречала его с улыбкой, хлопотала, ухаживала, кокетливо фланировала перед ним туда-сюда. Но одна мысль не давала Пятому покоя — про девицу в красном. Та, впрочем, так и не появилась.

* * *

Три месяца спустя Пятый сошёл с поезда в Ханькоу — он ездил в Гуанчжоу по делам, — видит, в толпе стоит девушка и, сияя улыбкой, смотрит прямо на него. Вдруг он узнал её — это была девица в красном, только в этот раз она была в вязаной кофточке оливковозеленого цвета. Пятый поспешил ей навстречу.

— Надо же, помнишь ещё?

— Как я могу забыть свою благодетельницу?!

— Я тут живу недалеко, зайдёшь?

— Конечно, если удостоишь приглашением!

Девушка рассмеялась:

— Ну что ты! Такой шикарный мужчина, дельный, смекалистый, это ты окажешь мне любезность!

— Да ладно! Из всех женщин ты единственная, которой я восхищаюсь.

Девушка взглянула на него искоса:

— Правда?

Её взгляд окончательно смутил Пятого. Да эта женщина рядом с его женой словно небожительница рядом с кухаркой. Вот бы хоть раз с такой — он был бы самым счастливым человеком на земле.

— У тебя дома… есть ещё кто-то? — спросил он.

— Я одна, — ответила она. — Муж уехал в Шэньчжэнь.

— А я только приехал с юга, на два дня раньше, чем планировал. Жена ждёт меня послезавтра.

Девушка улыбнулась. Пятый, пользуясь моментом, положил руку ей на талию.