Пейзаж с ивами

— Никогда мне не нравился этот доктор, ваша честь.

— Мне тоже, — ответил судья, поправляя шапку перед специальным зеркалом, водруженным на черную лакированную коробку, в которой хранилась шапка.

— Я полагаю, вы, ваша честь, отправились в библиотеку, чтобы отыскать там возможное орудие убийства?

Судья Ди обернулся.

— Я пошел туда прежде всего затем, чтобы проверить, не написал ли Мэй чего-нибудь перед смертью. Мне не давали покоя черные пятна у него на щеке. Как ты сам предположил, тушь могла случайно попасть ему налицо, когда он растирал ее на каменной тушечнице. Однако я обнаружил, что он просто читал, а тушечница и кисть на его столе были совершенно чистыми. Тогда я подумал, что он должен был запачкать щеку из другой тушечницы: большой и тяжелой, которую использовали незадолго до убийства и которая еще была влажной от туши. Орудие убийства я обнаружил внизу в гостевой комнате. — Он выглянул в окно и недовольно проворчал: — А погода так и не переменилась.

— Когда у вас зародились подозрения, что господин Мэй был убит, ваша честь? — полюбопытствовал Дао Гань.

Судья сложил руки.

— Пока я не узнал от домоправителя, что фонарь в зале горит до полуночи, у меня было только смутное подозрение, что что-то неладно. Дело в том, Дао Гань, что подлинный несчастный случай редко бывает столь безупречным, как тот, что якобы произошел с господином Мэем. Вспомни свечу, лежащую на верхней площадке лестницы, домашнюю туфлю посредине лестницы, кровь на навершии балясины перил и голову покойника, притуленную к этой балясине! Все это кажется слишком безупречным. Словно кто-то специально продумал, как именно это должно было произойти, шаг за шагом. Кроме того, учитывая, что госпожа Мэй в прошлом была куртизанкой, а муж почти вдвое ее старше, я счел возможным существование классического треугольника: старый муж, молодая жена, тайный любовник. Правда, из-за моего высокого мнения о решительном характере и проницательности господина Мэя я отмел эту возможность, полагая, что такой человек, как он, никогда не остановил бы свой выбор на порочной женщине. К сожалению, я заблуждался.

— Комната для гостей была идеальным местом для тайных любовных встреч, — заметил Дао Гань.

— Именно поэтому, услышав от домоправителя, что оттуда через заднюю дверь можно попасть в сад и на улицу, я и захотел увидеть эту комнату. Там я действительно обнаружил все улики, которые мне требовались. Госпожа Мэй сама сказала, что уже несколько недель в этой комнате никто не жил. Но при этом кто-то, и это, несомненно, была женщина, часто пользовался туалетным столиком. На крышках фарфоровых коробочек для пудры виднелись отпечатки пальцев, а прибором для подведения бровей тоже пользовались недавно. И в постели тоже недавно спали. Пятна на полу и на занавеси явились последними ключами к тому, что там на самом деле произошло. Очевидно, в полночь или вскоре после того старый Мэй застал любовников врасплох, и кто-то из них ударил его по голове тяжелой тушечницей, другой же выступал в роли сообщника. Потом они выволокли его труп в зал и положили у подножия лестницы. Там было темно, поэтому они допустили ошибку, представив дело так, будто бы господин Мэй шел со свечой в руках.

Судья Ди на мгновение прервался и бросил на помощника пронзительный взгляд.