Пекарня Чудсов. Рецепт чудес

– Фу-у! Это еще что такое? – Он взял банку в руки и поежился. Глаз подплыл к стеклу и в тусклом свете, просачивавшемся сквозь опущенные жалюзи, уставился прямо на Алфи. – Где ты это взяла?

– Дай сюда. – Роз отобрала банку у младшего брата, опасаясь, как бы тот ее не выронил. Ей хотелось рассказать Тиму про таинственный голос, но только не при Алфи.

– У мамы с папой много чего… необычного, – уклончиво произнес Тим. – В секретной кладовке. Покажем тебе позже.

– Так, – сказала Роз. – Главный вопрос: как заставить это страшилище плакать?

Подперев локоть одной руки другой, Тим поскреб подбородок:

– Хм. Думаю, для начала нужно вытащить глаз из банки и держать его над тестом, чтобы слезы не капали мимо.

– Отличная мысль! – Роз всучила ему банку.

– Нет-нет, я эту штуку трогать не буду, – в ужасе отшатнулся Тим.

– Алфи, ты же всегда хотел активнее участвовать в деле! Это твой шанс. – Роз протянула банку младшему брату.

Алфи лишь взвизгнул и заслонил руками пухлую веснушчатую физиономию.

– Ладно. – Поморщившись, Роз размотала проволочную сетку и расстегнула металлическую защелку на крышке.

Как только она открыла банку, в нос ударил жуткий гнилостный запах – так воняла протухшая вода в цветочной вазе. Или уксус, которым обтирали больную жабу. Или трехсотлетний йогурт. Или пот мертвеца, если, конечно, мертвецы потеют.

– Кто напукал? – возмутился Алфи.

Зажав нос, Роз попробовала ухватить глаз за зрительный нерв. Он заметался по банке, словно аквариумная рыбка в зоомагазине, удирающая от сачка продавца. В конце концов Роз удалось намотать пучок нервных волокон на палец и за хвост вытащить глаз из банки.

Оба ее брата зажимали нос и давились, сдерживая рвотные позывы.

– Как заставить его плакать? – простонал Тим.

– Без понятия, – отозвалась Роз. – После каких слов люди обычно плачут?

Алфи склонился над болтающимся глазом.

– Твой пес умер! – крикнул он.

Глаз повернулся и уставился на Алфи, будто говоря: «Ну-ну, неплохая попытка».

– В жизни не видел ничего уродливее, чем ты! – проворчал Тим.

Глаз ехидно прищурился, словно в усмешке.

– Блин, ты ему только польстил, – вздохнул Алфи.

Роз нахмурила лоб. Как вызвать у кого-то – или у части кого-то, лишенной каких бы то ни было чувств, – слезы? Роз перевела взгляд на закрытые окна, за которыми понемногу начали подавать признаки жизни влюбленные девицы. И вдруг ее осенило.

– Тим, подержи! – Она быстро сунула глазной хвост ничего не подозревающему брату.

Тим тоненько, как ребенок, вскрикнул, едва его пальцы сомкнулись на склизком отростке.

Роз бросилась в кладовку и вооружилась мясницким ножом и луковицей – самой крупной желтой луковицей, какую смогла отыскать. Вернувшись на кухню, она разрубила луковицу пополам возле чана с тестом, прямо перед глазом. Каждую половину она тоже разрезала надвое, а затем принялась кромсать четверти на мелкие кусочки, пока не покрошила всю луковицу.

От густого, едкого запаха лука так сильно щипало глаза, что Роз с трудом дышала. И естественно, она – что? Правильно, заплакала. Роз плакала из-за невидимого голоса в подвале, из-за того, что он сказал правду: больше всего на свете она мечтала стать значимой для окружающих. Стать известной и важной персоной. Красавицей.

Всхлипывая, она поднесла разделочную доску с нарезанным луком к глазу чернокнижника.

Алфи и Тим уткнулись переносицами в локти, поэтому только Роз видела, как глаз сердито заморгал и уронил вязкую маслянисто-черную слезу в чан с тестом. За ней капнула вторая, третья, и вот уже из уголков отделенного от тела глаза потек целый ручей слез.

– Ребята, смотрите, – прошептала Роз.

Глаз постепенно засветился холодным лиловым сиянием, черные слезы, капавшие в тесто, шипели и будто вскипали. Внезапно огромный стальной чан, дребезжа, начал вращаться вокруг своей оси – сперва медленно, затем все быстрее и быстрее, точно карусель, после катания на которой Роз всегда тошнило.

Троица попятилась от стола.

– У меня нехорошее предчувствие, – поделился Алфи.

– Тсс, – шикнул на него Тим.

Тесто взбухло, поднялось под самые края чана и выползло наружу, однако на стол не вылилось. Чан продолжал вращаться, а тесто поднималось вверх, покуда не воспарило почти под самый потолок, превратившись в большой рыхлый шар. Затем клейкая шарообразная масса приобрела форму человеческого лица с огромными нахмуренными бровями и пустыми глазницами, обращенными к Роз. В нижней части лица возник рот, который энергично шевелился в беззвучной брани, также адресованной Роз.

– Оставь меня в покое! – крикнула она.

Наконец глаз перестал светиться, его веки резко, чуть не с хлопком, сомкнулись. Контуры лица расплылись, и тесто – плюх! – шлепнулось обратно в чан. Все закончилось.

Тим закинул глаз чернокнижника в банку, Роз надежно закрыла крышку и унесла банку обратно в подвал. При этом она была готова поклясться, что, очутившись на своей полке, банка недовольно заворчала. Или… не банка?

* * *