Читаем Пелевин и несвобода. Поэтика, политика, метафизика полностью

Не то чтобы настоящий враг. Скорее, отвратительный и гнусный во всех проявлениях противник. Но не особенно сильный. Чтобы с ним никогда не было серьезных проблем ‹…› Знаете, почему вы не любите себя сами? ‹…› Вас придумали для того, чтобы ненавидеть с чистой совестью353.

В S. N. U. F. F. эсхатологическое противостояние добра и зла заменено ложными оппозициями, изобретенными Бизантиумом, например между людьми (бизантийцами) и дегуманизированными орками. С началом очередной войны Оркланд с его загубленной экологией и преступной властью превращается в арену уничтожения, где предпринимается попытка разрешить конфликт между «людьми» и «недочеловеками»354. Как вампиры, разводящие людей из практических соображений, чтобы кормиться их энергией, Биг Биз создает орков, чтобы убивать их в медийных войнах и эксплуатировать как источник энергии и производителей детей, а еще чтобы его собственное население могло выплеснуть на них свои негативные эмоции – под тем удобным предлогом, что они воплощение зла, стоящее ниже человека. Если, согласно «Первому философическому письму» (1829, опубл. 1835) Петра Чаадаева, миссия русских – показать другим народам, как не надо жить, то пелевинские орки усердно работают и еще усерднее умирают, чтобы подтвердить эту классическую максиму355.

Биг Биз погряз во всех пороках вавилонской блудницы: вранье, убийствах, алчности, лицемерии, разврате и разнообразных сексуальных извращениях. Жители офшара – «боязливые и неверные, и скверные и убийцы, и любодеи и чародеи, и идолослужители и все лжецы» (Откр. 21: 8). Им неведомы моральные принципы: дозволено все, кроме того, что считается неполиткорректным. Со всей очевидностью проявляется кризис гетеросексуальных отношений356. Возраст согласия для гетеросексуальных людей повысили до сорока шести лет и вот-вот повысят до сорока восьми. Поэтому женщины рожают больных детей или теряют способность производить потомство, так что Биз Биз импортирует детей из Оркланда. Распространены разного рода сексуальные извращения: фетишизм, анимализм, копрофагия, педофилия, секс с резиновыми куклами и многие другие357. Во второй половине книги Бернар-Анри уступает власть Алене-Либертине Тхедолбриджит Бардо, занимающей высокое положение жрице в теократии S. N. U. F. F. Немолодая Алена-Либертина тоже охотится за юными девочками и делает шестнадцатилетнюю Хлою из Оркланда своей любовницей. В жилах Алены-Либертины застоялась мертвая кровь, и она ищет молодую и свежую «красную жидкость», которая прибавила бы ей жизненной силы (отсылка к Empire V). Маниту-Антихриста Алена-Либертина отождествляет с собой – воплощением вавилонской блудницы.

Оператор Дамилола называет себя «свободным и просвещенным всадником номер четыре»358, то есть четвертым всадником Апокалипсиса. В книге Откровения читаем: «И когда Он снял четвертую печать, я слышал голос четвертого животного, говорящий: иди и смотри. И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя „смерть“; и ад следовал за ним» (Откр. 6: 7–8). Четвертому всаднику «дана… власть над четвертою частью земли – умерщвлять мечом и голодом, и мором и зверями земными» (Откр. 6: 8). Дамилола, новый всадник апокалипсиса, убивает своей смертоносной камерой с удаленным управлением, удобно устроившись на диване, – и кичится этим (до поры до времени).

Потеряв куклу Каю, убежавшую к молодому орку Грыму, и ожидая стремительно приближающейся гибели офшара, который должен обрушиться на землю, приунывший Дамилола в финале романа признает, что его народ мерзок в глазах божества:

Перейти на страницу:

Все книги серии Научная библиотека

Классик без ретуши
Классик без ретуши

В книге впервые в таком объеме собраны критические отзывы о творчестве В.В. Набокова (1899–1977), объективно представляющие особенности эстетической рецепции творчества писателя на всем протяжении его жизненного пути: сначала в литературных кругах русского зарубежья, затем — в западном литературном мире.Именно этими отзывами (как положительными, так и ядовито-негативными) сопровождали первые публикации произведений Набокова его современники, критики и писатели. Среди них — такие яркие литературные фигуры, как Г. Адамович, Ю. Айхенвальд, П. Бицилли, В. Вейдле, М. Осоргин, Г. Струве, В. Ходасевич, П. Акройд, Дж. Апдайк, Э. Бёрджесс, С. Лем, Дж.К. Оутс, А. Роб-Грийе, Ж.-П. Сартр, Э. Уилсон и др.Уникальность собранного фактического материала (зачастую малодоступного даже для специалистов) превращает сборник статей и рецензий (а также эссе, пародий, фрагментов писем) в необходимейшее пособие для более глубокого постижения набоковского феномена, в своеобразную хрестоматию, представляющую историю мировой критики на протяжении полувека, показывающую литературные нравы, эстетические пристрастия и вкусы целой эпохи.

Владимир Владимирович Набоков , Николай Георгиевич Мельников , Олег Анатольевич Коростелёв

Критика
Феноменология текста: Игра и репрессия
Феноменология текста: Игра и репрессия

В книге делается попытка подвергнуть существенному переосмыслению растиражированные в литературоведении канонические представления о творчестве видных английских и американских писателей, таких, как О. Уайльд, В. Вулф, Т. С. Элиот, Т. Фишер, Э. Хемингуэй, Г. Миллер, Дж. Д. Сэлинджер, Дж. Чивер, Дж. Апдайк и др. Предложенное прочтение их текстов как уклоняющихся от однозначной интерпретации дает возможность читателю открыть незамеченные прежде исследовательской мыслью новые векторы литературной истории XX века. И здесь особое внимание уделяется проблемам борьбы с литературной формой как с видом репрессии, критической стратегии текста, воссоздания в тексте движения бестелесной энергии и взаимоотношения человека с окружающими его вещами.

Андрей Алексеевич Аствацатуров

Культурология / Образование и наука

Похожие книги

Комментарий к роману А. С. Пушкина «Евгений Онегин»
Комментарий к роману А. С. Пушкина «Евгений Онегин»

Это первая публикация русского перевода знаменитого «Комментария» В В Набокова к пушкинскому роману. Издание на английском языке увидело свет еще в 1964 г. и с тех пор неоднократно переиздавалось.Набоков выступает здесь как филолог и литературовед, человек огромной эрудиции, великолепный знаток быта и культуры пушкинской эпохи. Набоков-комментатор полон неожиданностей: он то язвительно-насмешлив, то восторженно-эмоционален, то рассудителен и предельно точен.В качестве приложения в книгу включены статьи Набокова «Абрам Ганнибал», «Заметки о просодии» и «Заметки переводчика». В книге представлено факсимильное воспроизведение прижизненного пушкинского издания «Евгения Онегина» (1837) с примечаниями самого поэта.Издание представляет интерес для специалистов — филологов, литературоведов, переводчиков, преподавателей, а также всех почитателей творчества Пушкина и Набокова.

Александр Сергеевич Пушкин , Владимир Владимирович Набоков , Владимир Набоков

Критика / Литературоведение / Документальное