Пелопоннесская война

Тем временем приверженцы мира в Спарте также жаждали возвращения Пилоса. Они полагали, что стоит только убедить беотийцев отдать Панакт и удерживаемых ими афинских пленников, и афиняне вернут Пилос Спарте. И поскольку они оставались при этом своем мнении даже после всех переговоров с афинянами, повод для таких действий должны были дать сами участники переговоров с афинской стороны – вероятно, Никий и его ближайшие сподвижники. С одобрения обеих партий спартанцы направили официальное посольство в Беотию, чтобы просить об уступках в пользу Афин. Ответ беотийцев показывает, что у их партии войны появился новый план: они заявили, что не станут возвращать Панакт, если спартанцы не заключат с ними отдельный союз, сравнимый с тем, о котором Спарта договорилась с афинянами. Спартанцы понимали, что это стало бы нарушением их договора с афинянами, в котором отдельно оговаривалось, что ни одна сторона не может заключать мир или объявлять войну без согласия другой. Но разрыв с Афинами был именно тем, чего добивалась партия войны, поэтому ее сторонники поддержали идею о заключении союза с Беотией. При этом, не имея большинства, партия войны нуждалась в дополнительной поддержке, которую можно было найти среди приверженцев мира. Однако, как бы сильно спартанцы ни желали возвращения Пилоса, почему хоть кто-то из них верил, что афиняне согласятся его вернуть, особенно после того, как спартанцы вероломно вступили в союз с Беотией? Единственное правдоподобное объяснение состоит в том, что спартанцы возлагали надежды на, как им казалось, безграничную уступчивость афинской партии мира и на то, что она по-прежнему определяет политику Афин. Таким образом, в начале марта 420 г. до н. э. спартанцы заключили договор с Беотией, предоставив ей гарантии на случай нападения афинян.

Беотийцы, приветствуя соглашение как удар по союзу Афин и Спарты, в то же самое время готовились обмануть своих спартанских союзников. Они тотчас же приступили к сносу укрепления в Панакте, лишая Афины важной пограничной крепости. Хотя спартанцы ничего не знали об этой затее, к ней наверняка приложили руку коринфяне, так как это полностью соответствовало их убеждению: заставить Спарту сражаться можно только угрозой войны и страхом перед ней, а не спокойствием и безопасностью.

Между тем аргосцы ожидали беотийских послов, чтобы договориться об обещанном союзе, но никто из них не явился. Вместо этого до Аргоса дошли вести о том, что беотийцы разрушают Панакт, и о том, что Спарта уже заключила союзный договор с Беотией. Аргосцы решили, что их предали, что за всем этим стоит Спарта и что именно она убедила афинян смириться с разрушением Панакта, вынудив Беотию присоединиться к их двухстороннему союзу. Аргосцев охватила паника; теперь они не могли договориться ни с Беотией, ни с Афинами и боялись, что их собственная коалиция вот-вот рассыплется, а ее участники перейдут на сторону Спарты. Больше всего их беспокоило то, что вскоре им предстояло иметь дело с коалицией Пелопоннеса, во главе которой должны были встать Спарта, Беотия и Афины. Поэтому аргосцы, объятые ужасом, «со всею поспешностью» направили в Спарту послов с задачей «заключить договор с лакедемонянами на каких бы то ни было условиях», дабы «самим оставаться в покое» (V.40.3).

Переговоры аргосцев о союзе со Спартой отражали энтузиазм обеих сторон. Аргос хотел, чтобы спор о Кинурии был передан в третейский суд; спартанцы же, со своей стороны, желали возобновить договор на прежних условиях, по которым спорная территория оставалась за ними. В сложившейся ситуации аргосцы предложили заключить мир на пятьдесят лет при условии, что каждая из сторон сможет в любое время вызвать другую на битву ограниченного масштаба, которая и решит вопрос о принадлежности Кинурии. Сперва спартанцы сочли это предложение абсурдным, но после тщательного рассмотрения они приняли его и подписали договор, так как «они желали во что бы то ни стало приобрести дружбу Аргоса» (V.41.3). К концу июня аргосские послы должны были вернуться в Спарту с официальным подтверждением договора, но из-за их задержки события пошли по совершенно иному пути.

ГЛАВА 17 СОЮЗ АФИН И АРГОСА (420–418 ГГ. ДО Н.Э.)

АФИНЯНЕ ПОРЫВАЮТ СО СПАРТОЙ