Пендервики весной

Кающаяся Герцогиня слизывала её слёзы, а Кориандр подвывал сочувственной тубой, пока Бетти не выплакалась до донышка. Потом она пристегнула поводок таксы к ошейнику – рисковать опять со шлейкой она не могла – и встала. Пора разводить собак по домам, пока она не натворила ещё чего-нибудь похуже.

Айвазяны не рассердились, что Герцогиня чуть не сбежала. Наоборот, они ликовали.

– Она вырвалась? Вот эта жирная псина выскочила из своей шлейки? – Это событие произвело на мистера Айвазяна такое сильное впечатление, что он тут же присел, и наклонился, и обнял Герцогиню, и угостил её собачьим печеньем-косточкой.

– Девочка моя, – засмеялась миссис Айвазян, – ты понимаешь, что это значит? Это значит, вон сколько лишнего веса она сбросила! Как же твои прогулки ей помогают!

– Завтра купим ей шлейку поменьше, – пообещал мистер Айвазян и выдал Герцогине ещё одну косточку, а Кориандру две.

– Хватит её подкармливать, Харви! – сказала миссис Айвазян. – Бетти, иди-ка скорей в кухню вместе с собаками, пока Герцогиня не набрала весь свой вес обратно.

В кухне обе собаки сразу рванули в угол, где у Айвазянов стояли две миски с водой – специально для таких случаев, когда Герцогиня и Кориандр одновременно умирали от жажды.

Кухня у Айвазянов была солнечная, просторная и напоённая ароматом сирени от буйно цветущих под открытыми окнами кустов.

– Миссис Айвазян, вы правда на меня не сердитесь? – спросила Бетти.

– Да с чего мне на тебя сердиться-то? Это же мы виноваты: проглядели, что шлейка на ней уже болтается.

– Ну, может, я ненадёжная… И мне не надо больше гулять с Герцогиней.

– Ну уж нет, моя девочка. Это разобьёт Герцогинино сердце. Ваши прогулки – самая её любимая часть дня. Вот, угостись-ка коржиком.

Коржики у миссис Айвазян были большие, с корицей, и Бетти была рада, что в них столько корицы, и рада, что можно наклониться над коржиком и спрятаться от внимательных глаз миссис Айвазян.

– Милая моя, ты хорошо себя чувствуешь?

– Хорошо. – В доказательство Бетти улыбнулась, надеясь, что глаза после рыданий в лесу уже не такие красные. – А можно мне взять по коржику для Бена и Лидии?

– Отличная мысль! – Миссис Айвазян сложила коржики в бумажный пакет.

– Миссис Айвазян, вы же давно тут живёте?

– Тридцать четыре года.

– Значит, помните мою маму, да? Не Ианту, а маму, которая меня родила.

– Помню, ещё бы не помнить. Чудесная была женщина. Скай так на неё становится похожа, прямо диву даёшься.

– Да.

– Хотя по характеру Джейн больше пошла в неё, так мне кажется. А какой у неё нрав был весёлый! – Миссис Айвазян положила в пакет ещё несколько коржиков. – И для Скай и Джейн прихвати. Коржики в любом возрасте хороши, верно?

– Верно.

– Знаешь, когда твои сёстры были маленькие, я всегда так ждала Хэллоуина. В один год ваша мама нарядила их тремя поросятами. А в другой – тремя мушкетёрами: у каждой шляпа с пером и меч из фольги. Ух, как они этими мечами гордились!

– А «Три девицы так милы»? – крикнул из гостиной мистер Айвазян.

– Да-да, и «Три девицы»! Она тогда сшила для них маленькие кимоно и пыталась научить их петь эту песенку и щёлкать веерами. Розалинда, умница, пела, старалась. – Тут миссис Айвазян не вытерпела и даже сама запела: – «Мы три девицы так милы, юны, прелестны, веселы…»[84] А Скай отказывалась петь, потому что у неё веер сломался. А Джейн – ей тогда было три годика – желала вместо «Трёх девиц» петь «Маленькую звёздочку»[85].

«И мне бы понравился меч из фольги… – вяло подумала Бетти. – И кимоно…»

– Милая моя, точно всё хорошо, ты не заболеваешь? – Миссис Айвазян приложила руку к её лбу. – У тебя не жар?

– Не жар. – Бетти ещё раз улыбнулась. – Просто много задали на дом. Спасибо за коржики, миссис Айвазян.

– На здоровьице, милая! До завтра.

Бетти с Кориандром успели выйти из дома, а потом она опять заплакала.

Вечером Бетти заглянула к Лидии – пожелать ей спокойной ночи и сказать, что сегодня она снова придёт спать на её новой кровати. Родителям Бетти объяснила, что делает это ради Лидии, но сама понимала, что это ей, а не Лидии нужны сейчас утешение и опора.

– Здорово, правда? – спросила она. – Ты рада, что я ещё посплю в твоей кровати для большой девочки?

– Кровать для Бетти.

– Но это временно.

– Петь, – сказала Лидия.

– Нет, петь я сегодня не буду. Просто что-нибудь тебе расскажу.

– Петь, – снова сказала Лидия. – «Иси-биси».

Бетти осторожно наматывала на палец локон Лидии – он был мягкий, нежный и пружинистый. Лидия смотрела на неё с таким доверием.

– Я попробую. – Бетти сглотнула. – «Иси-биси пау…»

Но получилось не лучше, чем в прошлый раз в лесу. А может, и хуже. Лидия протянула руку и дотронулась пальчиком до Беттиных губ, будто хотела убедиться, что они всё ещё человеческие.

– Лягушка, – сказала она. – Теперь опять.

– Я не могу. Прости. – Бетти сдержала слёзы. Это стоило ей усилий, но нет, она не будет плакать при Лидии. – Лучше расскажу тебе сказку. В одном царстве, в одном государстве жила-была…

– Принцесса Огонь-Одуванчик.

– В одном царстве…

– Принцесса Лидия.