Пендервики весной

По дороге домой молчали так же, как и утром, когда шли в школу, даже ещё хуже. Бетти ни разу ни о чём Бена не спросила – ни как прошёл день, ни что им рассказывала мисс Ламберт, ни даже про домашнее задание. Это было ужасно, Бен еле вытерпел. И, как только они дошли до дома, он перебежал на ту сторону улицы: ему нужна была мужская компания – и желательно такая, которая не станет его убеждать, что в его сестру вселились пришельцы.

Ровно такую компанию Бен нашёл за домом Гейгеров: Ник во дворе занимался с отягощениями.

– Можно я тоже попробую? – спросил Бен.

– Тебе пока рановато начинать силовые тренировки. – Ник опустил на землю двадцатикилограммовую гантель, с которой он работал над бицепсами.

– Я сильный. – Нагнувшись, Бен взялся за гантель одной рукой – получилось только чуть-чуть приподнять. Он попытался сделать рывок двумя руками, но Ник забрал у него гантель.

– Ещё раз тронешь – будешь у меня бегать по кругу до четвёртого класса.

Даже когда Ник ругает, это почему-то веселее, чем когда кто-то другой хвалит. Довольный, Бен уселся на траву и стал смотреть, как Ник тренируется. В конце были отжимания – сначала обычные, потом, на десерт, – с Беном, который гордо сидел у Ника на спине и притворялся рюкзаком с армейской амуницией.

– Достаточно! – сказал наконец Ник и скинул рюкзак-Бена на землю. – Какие новости в Пендервикленде?

– Рафаэль думал, что у Бетти сонная болезнь, но у неё её нет.

– Рад слышать. А почему Рафаэль так думал?

– Потому что вчера она очень долго спала. – Бен немного помолчал, обдумывая границы тайны, которую он во время вчерашнего совмладсеспенбена поклялся хранить. Наверное, всё-таки необязательно хранить тайну, которую Ник и так знает. – Ты знаешь, почему она долго спала, – потому что гуляла в Квиглином лесу и там подвернула ногу. Нога уже лучше.

– Это хорошо.

– Но сама она ведёт себя странно. Стала какая-то другая. А сегодня ночью она ходила во сне.

Ник встал и опять взялся за гантель.

– Может, её что-то беспокоит.

– Но что? – После совмладсеспенбена ничего яснее не стало. – А ты знаешь, что у Бетти мама умерла? Её родная. А у меня отец погиб. То есть мой первый отец, не наш папа.

– Да, знаю.

– Но это когда ещё было!

– Угу, – сказал Ник, перекидывая гантель в другую руку. – Продолжай наблюдать. Считай, что ты собираешь разведданные – у меня на службе это называется так.

– Разведданные, – повторил Бен. Слово ему понравилось.

– Не в смысле что ты за ней шпионишь – вы же с ней на одной стороне. Тут так: ты разведчик, и ты следишь за всем, что может грозить безопасности твоего подразделения.

– Бетти – моё подразделение. – Эта мысль Бену тоже понравилась. – Буду докладывать тебе о результатах.

– Если поймёшь, что нужна помощь, докладывай сразу. Обещаешь?

– Обещаю. Тогда мне тоже нужен твой номер телефона.

– Ого! Ты и про телефон знаешь?

– Да, только ты напиши мне его на животе, а не на руке, чтобы никто не увидел.

Ник рассмеялся, потом сходил в дом и принёс ручку, и Бен тут же убедился, что, когда у тебя пишут на животе, – это щекотно. Но он выдержал это испытание стойко, по-разведчески.

– Так получается вверх ногами, – сказал он, глянув вниз.

Ник написал свой номер ещё раз – перевёрнутым на сто восемьдесят градусов, чтобы Бен видел его ногами в правильную сторону.

– Ещё что-нибудь?

– Номер Томми?

– Да пожалуйста. – Ник написал рядом номер Томми. – Ещё что-нибудь? Телефон министра обороны? Телефон женщины, с которой я сегодня ужинаю?

– Нет, спасибо. – Бен смотрел на свой живот счастливыми глазами.

– Как сегодня в школе?

– Хорошо. На перемене играли в тач. Но потом, после школы, появились эти близняшки.

– Это те, которых я видел вчера, когда приехал за Бетти? Которые нарисовали для тебя рисунки?

– Ты видел, что они нарисовали? Там кругом одни сердечки с цветочками.

Ник присвистнул.

– Похоже, ты им нравишься.

– Не хочу я им нравиться!

– Тогда скажи, что у тебя уже есть девушка. Есть же, её зовут Реми, правильно?

– Ты что! – Бен ушам своим не верил. Ник, оказывается, может думать о нём такие жуткие мысли. – Никакая мне Реми не девушка!

– Виноват. – Ник и правда выглядел виноватым. – Да, помню, было время, когда я сам от таких предположений пришёл бы в ужас. Но теперь, когда женщины рисуют мне сердечки, я только радуюсь.

– А я не радуюсь. Ничуточки.

– Всё равно это не проблема. Если эти близняшки будут тебя беспокоить, скажи им: я уверен, что вы прекрасные люди…

– А я не уверен, что они прекрасные!

– Тебе и не надо быть уверенным. Ты просто смягчаешь удар, – объяснил Ник. – Повторяй за мной: я уверен, что вы прекрасные люди, но я не настроен завязывать с вами отношения.

Бен опасался, что такое миролюбивое заявление не сработает против ненормальных близнецов женского пола, но он послушно повторял за Ником эти слова, пока они не стали отскакивать у него от зубов. Потом он попросил Ника показать ему несколько приёмов армейской самообороны – на случай если Тесс и Нора начнут проявлять повышенную агрессию.

– Не покажу, – сказал Ник. – Обороняйся словами.

– Тогда научишь меня выпрыгивать из Чёрного Ястреба?