Пенис. История взлетов и падений

Складывается впечатление, что взаимоотношения Фрейда с собственным пенисом были аналогичны тем, что он видел в своих пациентах. Во врачебном кабинете Фрейд старался помочь пациентам осознать свои подсознательные страхи, чтобы не стать их жертвой в повседневной жизни. Однако в собственной жизни Фрейд довольствовался тем, что сублимировал свое половое чувство и страх кастрации с помощью работы и сигар. «Тотем и табу» стала началом многолетних исследований далекоидущих культурных последствий этого интимнейшего обстоятельства. Структура организованного общества, того, что мы называем цивилизацией, возникла из страха кастрации, фаллической похоти и убийства, заявил Фрейд. За этим последовали раскаяние и отрицание инстинктов, нередко ведущие к импотенции. Мы несем на себе этот тяжелый психологический багаж, который так же реален в нас, как и в нашем доисторическом прошлом, писал Фрейд в «Тотеме», и проявляет себя как эдипов комплекс. Со времен Блаженного Августина, самого влиятельного из всех христианских теологов, никто не помещал пенис так всецело в центр индивидуальной и коллективной судьбы. И никто не может похвастаться такой интеллектуальной властью над жизнью и культурой Запада, как Фрейд.

Мы — цивилизованные люди. И поэтому страдаем неврозами. Мы боимся пользоваться своим пенисом. Но не меньше боимся утратить его. Личное стало политикой А политика стала сугубо личной. Никто не знал этого лучше, чем Фрейд. В книге «Недовольство культурой» он обо значил свою позицию в самом названии. Однако политический анализ Фрейда так и не перерос в политические действия. Он считал, что достаточно сорвать с людей фиговые листки и обнажить истину, чтобы все смогли ее увидеть. Не призывая к революционному переустройству цивилизации, Фрейд лечил вызываемое ей недовольство. Этот психолог-революционер в гражданском смысле был консерватором. Фрейдистский пенис был подвергнут психоанализу, но ни разу не вынесен в сферу политики.

Этот процесс по-настоящему набрал силу уже после смерти Фрейда, возглавляемый радикалами, для которых фаллоцентризм Фрейда был несущей колонной того самого здания, которое они пытались снести. Эти люди, объединенные феминистским движением, переосмыслили пенис как орудие политического и сексуального угнетения. Они не чувствовали себя кастрированными и не завидовали обладателям пенисов, однако чувствовали, что к ним относятся снисходительно и что им лгут. И снова представления о мужском органе претерпели бурную трансформацию. Битва полов перешла из области подсознательного в область сознания, с кушетки психоаналитика на супружескую постель — из глубин души на простор улиц. Непростое настало время для обладателей пенисов.

V. Таран

В 1962 году, за год до публикации книги американской феминистки Бетти Фридан[176] «Загадка женственности», Хелен Гёрли Браун поведала читательницам своей собственной книги «Секс и одинокая женщина», что удовлетворение можно получать, даже не будучи замужем. Это заявление, довольно целомудренное по современным меркам, сделало Браун предметом восхищения и объектом нападок. Во время одного публичного выступления ее забросали гнилыми помидорами, затем пригласили в качестве постоянной участницы в знаменитую программу NBC «Сегодня вечером» (The Tonight Show), а политически консервативная, но финансово ловкая семья Хёрстов предложила ей пост главного редактора журнала «Космополитен» в надежде превратить этот журнал для широкой читающей публики, едва сводящий концы с концами[177], в библию незамужней девушки, которую она бы не раздумывая клала к себе в корзину со стойки в прикассовой зоне супермаркета. Вскоре миссис Браун (на самом деле эта «одинокая женщина» была замужем) стала одним из самых высокооплачиваемых топ-менеджеров Америки[178] — и это в то время, когда зал заседаний совета директоров любой компании все еще походил на неприступную фаллическую крепость. Через десять лет после прихода Браун в «Космополитен» сама Глория Стайнем назвала ее «лидером феминизма», а в 1999 году журнал «Лэдис хоум джорнэл», еще одно издание семьи Хёрстов, включил Браун в список «100 самых влиятельных женщин XX века». Стоит ли удивляться, что в первом году нового тысячелетия Браун, которой к тому моменту было уже под восемьдесят, опубликовала свои мемуары, где предлагала читательницам еще больше советов по теме, которая сделала ее богатой и знаменитой.

«Секс — одна из трех лучших вещей в жизни, и что это за две другие, я пока не знаю», — вновь процитировала она в этой книге свою любимую шутку. Упомянула она и висевший у нее в офисе плакат с надписью: «Хорошие девочки попадают в рай, а плохие — куда захотят». Однако больше всего внимание прессы привлек, пожалуй, следующий совет миссис Браун.

«Размазывайте сперму по лицу, — призывала Браун. — Ведь в ней наверняка полно белка, раз из нее получаются младенцы. Это прекрасная косметическая маска. Да и ваш мужчина это оценит».