Пенсионная система перед бурей. То, что нужно знать каждому о финансовом будущем своей страны

Мы не знаем, что делать с прошлыми бюджетными дефицитами, и нам не дано знать, что делать с будущими. Если правительство объявит, что намерено помочь будущим поколениям и для этого немедленно поднимет налоги и сократит дефицитность бюджета, следует ли воспринимать это как реальное изменение политики или просто как переклейку ярлыков?

К сожалению, мы не можем знать, что станет с А, если правительство не объяснит, как изменение политики скажется на величинах В, С и D. Например, правительство может слегка увеличить налоги сейчас, с тем чтобы резко уменьшить их в будущем. В терминах текущей стоимости это уменьшит В и, таким образом, увеличит А. Аля понимания политики правительства нужно знать не только о том, что оно делает сегодня, но и что оно намерено делать в будущем. В этом заключается одно из достоинств поколенческого учета: он принуждает правительство обсуждать будущий курс экономической политики. Точнее говоря, принуждает правительство раскрывать, каким образом его политика изменит чистые налоги на протяжении жизненного цикла каждого поколения, а также будущую динамику дискреционных расходов.

Тот факт, что правительство имеет возможность перераспределять доход из будущего в пользу ныне живущих поколений (за счет снижения В и увеличения А), сохраняя видимость профицитного или сбалансированного бюджета, не означает, что наше правительство когда-либо так поступало. Возможно ли, чтобы наше правительство подбирало слова таким образом, чтобы они соответствовали политике повышения уровня государственного долга, когда это ведет к росту А?

Решительно нет.

Более полувека острые дискуссии о сбалансированности бюджета служили прикрытием для того, что происходило на самом деле: масштабного перераспределения от молодых и будущих американцев в пользу ныне живущих взрослых. Фактически наша поколенческая политика стремилась ублажить взрослых за счет детей, рожденных и нерожденных. Это придает новый смысл старому требованию «никаких налогов без представительства».

Примером может служить повышение пенсий. Если не считать недавние «профициты» системы социального страхования, пенсии росли параллельно с ростом налогов на заработную плату; иными словами (если использовать правительственную терминологию), бюджет системы был сбалансирован. Но когда пенсии и налоги на заработную плату увеличиваются одновременно, повышенные налоги платят люди молодые, а повышенные пенсии достаются ПОЖИЛЫМ.

Молодые, разумеется, быстро раскусили правила этой игры. Они сообразили, что на «переводе стрелок между поколениями» (понижение В и увеличение А) можно выиграть, если позаботиться о росте пенсий, когда ты сам уже немолод. Это объясняет поразительную динамику роста налогов на заработную плату.

Главную роль в этом играет Американская ассоциация пенсионеров (American Association of Retired Persons, AARP), созданная в 1958 г. Численность членов ассоциации растет как на дрожжах и уже достигла 35 млн человек. Вскоре после создания ассоциация возглавила борьбу за повышение пенсий, и ее лоббистские кампании сосредоточились на необходимости помогать пожилым беднякам. Но когда пенсии повышаются, главный выигрыш достается членам ассоциации – представителям среднего и высшего класса, уже вышедшим или готовящимся к выходу на пенсию.

Сегодня эту организацию больше не называют Американской ассоциацией пенсионеров, а просто используют аббревиатуру AARP. Лоббисты отбросили слово «пенсионеры», чтобы привлечь в свои ряды 50-летних граждан, еще не вышедших на пенсию, но имеющих те же интересы, что и нынешние пенсионеры, – ограбить тех, кто моложе. Стратегия работает. Почти треть нынешних членов AARP моложе 60, но старше 50 лет – более молодыхв ассоциацию не принимают. Выбор возраста в 50 лет не случаен – именно тогда человек начинает задумываться о том, чтобы примкнуть к рядам экспроприаторов и принять участие в сбалансированном увеличении бюджета системы социального страхования.

История сбалансированного повышения пособий и налогов на заработную плату дает возможность заново оценить, кто из наших президентов был фискальным консерватором, а кто нет. Когда в 1937 г. в пользу системы социального страхования были установлены налоги с заработной платы, с нанимателей и наемных работников совокупно брали 2 %, а потолком налогообложения была сумма в 3000 дол. Сегодня ставка равна 12,4 %, а потолок близок к 90 тыс. долл. Хотя в 1950-1990-е гг. ставка налога на заработную плату повышалась каждые несколько лет, самый большой рост пришелся на правление президентов-республиканцев. Эйзенхауэр повысил ее на 3 процентных пункта, Никсон – на 2,7, а Рейган на 1,4. На «царствование» этих трех президентов пришлось более половины роста ставки налога на заработную плату.