Пензансские пираты. Микадо. Гондольеры

Про парадокс,
Феноменальный парадокс.
Не знал я ничего смешней,
Чем этот самый парадокс.
Да, парадокс, да, парадокс,
Ха-ха-ха-ха, ха, парадокс!
(Говорит нараспев.)
По нелепой причине, повинуясь каким-то курьезным законам,
Один большой начальник (не знаю, кто, может быть, королевский астроном)
Постановил, что в феврале должно быть лишь двадцать восемь дней,
Но раз в четыре года этот месяц будет на один день длинней.
Но, по случайному совпадению — может быть, по прихоти волшебника чудаковатого —
Ты родился в високосном году февраля двадцать девятого,
И простым арифметическим сложением ты подсчитаешь строго,
Что хоть ты прожил двадцать один год, но по дням рождения тебе всего лишь пять лет и еще немного.
А в твоем контракте было написано черным по белому, четко и красиво,
Что до твоего двадцать первого дня рождения ты должен быть членом нашего пиратского коллектива.
Посему, повинуясь чувству долга, ты должен признать, что тебе нет обратного хода,
И ты обязан остаться с нами душой и телом до тысяча девятьсот сорокового года.

ПИРАТСКИЙ КОРОЛЬ и РУТ:

Ха-ха-ха-ха! Ха-ха-ха-ха!

ФРЕДЕРИК:

Мой Бог!
Итог... (Считает, на пальцах)
Ну да! Как будто так: таков мой срок (Сам смеется).
Какой нелепый парадокс!
Такое кто представить мог?
Хотя я смог существовать
До года двадцать одного,
А дни рождения считать —
Так мне всего лишь только пять?
(Считает на пальцах.) —
Раз, два, три, четыре, пять —
Так мне пять лет всего.

ПИРАТСКИЙ КОРОЛЬ и РУТ:

Ха-ха! Ему пять лет всего!
Вот парадокс, вот парадокс,
Феноменальный парадокс!
Ха-ха-ха-ха! Ха-ха-ха-ха!

(Оба падают на скамейки, захлебываясь от смеха.)

ФРЕДЕРИК: Честное слово, это совершенно невероятно! Пять лет с четвертью!

РУТ: Ты, должно быть, теперь рад, что пощадил нас. Ты бы никогда не простил себе, если бы убил двух своих товарищей.

ФРЕДЕРИК: Двух товарищей?

ПИРАТСКИЙ КОРОЛЬ (встает): Боюсь, ты не совсем понимаешь, насколько деликатно твое положение. Ты был отдан к нам в обучение...

ФРЕДЕРИК: Пока мне не исполнится двадцать один год.

ПИРАТСКИЙ КОРОЛЬ: Нет, до твоего двадцать первого дня рождения. Вот тут все написано. (Показывает Фредерику контракт.) А ты уже, небось, думал, что отряд не заметил потери бойца!

ФРЕДЕРИК: Не хотите ли вы сказать, что вы обяжете меня остаться с вами, поскольку, если считать по дням рождения, мне еще пять лет с четвертью?

ПИРАТСКИЙ КОРОЛЬ: Нет, мы просто напоминаем тебе об этом факте, а все остальное мы оставляем на твоей совести, чтобы ты повиновался чувству долга.

РУТ: Твоему чувству долга. Ведь ты — раб своего долга.

ФРЕДЕРИК: Не будьте ко мне так жестоки. Я только что был милостив к вам, так не требуйте от меня...

РУТ: Мы ничего не требуем, мы лишь взываем к твоему чувству долга.

ФРЕДЕРИК: Ладно, если вы взываете к моему чувству долга, то мой долг ясен. Я содрогаюсь при мысли, что я когда-то был вашим сообщником; но я исполню свой долг, ибо я — раб своего долга.

ПИРАТСКИЙ КОРОЛЬ: Хорошо сказано! Ты — снова с нами.

ФРЕДЕРИК: Я — снова с вами. (Неожиданно.) О ужас!

ПИРАТСКИЙ КОРОЛЬ: В чем дело?

ФРЕДЕРИК: Я знал, я чувствовал заранее... Ну, что ж! Раз я снова формально стал членом вашего пиратского коллектива...

ПИРАТСКИЙ КОРОЛЬ: Нашего пиратского коллектива.

ФРЕДЕРИК: Ладно, нашего пиратского коллектива, я обязан открыть вам тайну, которую я узнал от генерал-майора Стенли в присутствии своей невесты... своей бывшей невесты Мейбел. Стенли избежал вашего гнева, сказав, что он — сирота.

ПИРАТСКИЙ КОРОЛЬ: Да.