Пепел и Лунный свет

– Вынужден прервать ваш обмен любезностями, – скучающе произнес Лука. – У меня есть дела поважнее, чем провести всю ночь в роли надзирателя.

– Тогда оставь нас. – Адель предложила это, ни на что особо не надеясь.

Он нахмурился, будто всерьез размышлял над ее словами.

– Нет.

– Почему же? – Она повернулась к Инкарнату Черной дыры. – Неужели ты меня боишься?

Лука наклонился и заглянул ей в глаза.

– Восхищаюсь.

– Докажи.

Он поднял руку и коснулся ладонью ее щеки. Хотелось отшатнуться, но Адель не сдвинулась с места.

– Непременно. – Драгомир отстранился и, обращаясь уже к Малахии, добавил: – Продолжим встречу завтра утром, нам троим есть что обсудить. Я приду на рассвете, чтобы ты успел привести себя в порядок.

Инкарнат Солнца ничего не ответил.

– Тебе обязательно держать его прикованным к креслу? – Адель надеялась, что голос звучит достаточно равнодушно.

– Нет, но это вопрос практичности.

– Малахии нужно поспать. Дай ему возможность хотя бы пошевелиться, принять другую позу, расслабиться, наконец. Забери свою тьму от него.

Лука скривился.

– Дорогая, это жалость?

– Это вопрос практичности, – Адель ответила его же словами. – Вряд ли целесообразно обсуждать важные вопросы с тем, кто морально и физически истощен.

– Еще что-нибудь? – обманчиво мягкий тон Инкарната Черной дыры не предвещал ничего хорошего. Его терпение было на исходе.

Она расправила плечи.

– Да. Не падай так низко, принеси ему хотя бы воды.

Лука ответил не сразу. Хотя на лице не дрогнул ни один мускул, ему явно стоило больших усилий сдерживать злость.

– Твоя комната на втором этаже, последняя дверь слева, – спустя несколько мгновений произнес он. – В коридоре ждет Пожиратель, он проведет тебя.

– Хорошо.

– Утром Инга принесет чистую одежду.

– Как скажешь. – Адель отступила к двери и, остановившись на пороге, взглянула на Малахию: – Советую воспользоваться возможностью и немного отдохнуть.

С этими словами она вышла во тьму. От напряжения свело мышцы, и каждое движение причиняло боль; сердце громко стучало в груди, а в горле образовался тугой ком. Адель обещала себе не бояться, но страх не знает обещаний. С каждой минутой, проведенной рядом с Лукой, она все больше ощущала себя самонадеянным мотыльком, который добровольно угодил в паутину паука-убийцы. Ведь, как известно, чем сильнее бьется мотылек, тем крепче держит паутина… Пауку остается только ждать, пока добыча выбьется из сил, чтобы сразить ее.

А Лука умеет ждать – в этом она не сомневалась.

* * *

Исайю разбудил протяжный звук, похожий на треск сухого дерева. Открыв глаза, он увидел высокое голубое небо без единого облачка. Золотистый свет взошедшего солнца ласкал и согревал кожу, а легкий ветерок ерошил волосы. Едва прогретый воздух полнился ароматом цветов и свежескошенной травы – летнее утро только-только началось.

Сделав глубокий вдох, Исайя часто заморгал, прогоняя сонливость. Он чувствовал тяжесть собственного тела, твердую почву под ним и мокрую от росы траву. Он попытался вспомнить, как давно лежит тут, но мысли ускользали. В голове было так пусто, что он даже не встревожился о том, где именно находится и как сюда попал.

Вдали слышались пение птиц, шелест листьев и жужжание насекомых. Звуки природы убаюкивали, и, возможно, Исайя снова бы уснул, но повторившийся скрип неприятно резанул по ушам – он совершенно не вписывался в безмятежный пейзаж.