Пепел перемен, Том 4: Ни богов, ни королей

Зато те, кто выживут, смогут с полной уверенностью рассказывать, что одержали победу над самой смертью, тогда как он участвовал всего лишь в ещё одном дележе власти и земель между сильными мира сего. Да, в Войне короны не было ничего героического или достойного. Эдвальд Одеринг просто отомстил за убийство своей загулявшей на стороне сестры, попутно прихватив себе корону и власть над страной, превращённой им самим в истекающего кровью зверя. Ему, Таринору, просто повезло воевать на стороне победителей. Вряд ли к безродному наёмнику проявили бы и без того редкое в этих краях милосердие, окажись он среди проигравших. Таринор понимал это уже тогда, будучи моложе и, наверное, глупее, когда так же шагал на свою первую битву среди солдат, многих из которых видел первый и последний раз в жизни.

Наёмник вместе со спутниками ехал в отдельной повозке в хвосте обоза, и Игнат с радостью отметил, что войско Таммаренов движется куда быстрее, чем королевское, когда они выступали на Лейдеран. Маркус с опаской глядел на небо, опасаясь, что пойдёт дождь, и вся их огненная тактика пойдёт прахом. От архимага можно ожидать всего, но, к счастью, небо оставалось чистым и безоблачным, вселяя в сердце надежду. И всё же чем дальше они ехали, тем холоднее становился ветер, сводя на нет солнечное тепло.

Вечером, ближе к ночи, скомандовали привал, и армия встала лагерем на холме, с которого даже в полумраке было видно бесформенные очертания Пепельного зуба. Таринора вызвали в командирский шатёр, где его уже ожидали лорд Эйевос, пара лордов-вассалов и несколько других Таммаренов, чьи имена и лица были слишком похожи, чтобы наёмник помнил каждого по отдельности. Был там и Кельвин Старлинг. Они снова обсудили план предстоящей битвы, расставляя по карте цветные деревянные фигурки, обозначающие войска. Те отряды, которыми предстояло командовать Таринору, изображались фигурками белого цвета. Старлинговские были синими. А войска архимага обозначались горстью чёрных камешков, насыпанных поверх изображения крепости.

— Разведчики вернулись ни с чем: не было ни лагеря, ни костров. Нам не известно их число и деление на отряды, поэтому — камешки, — немного смутившись, пояснил сир Кельвин. — Бочки с маслом уже подготовили, горючие стрелы тоже в порядке, а боевому духу солдат ничего не угрожает.

— К слову, многие из них слышали, что вражескую армию ведёт колдун, — сказал один из Таммаренов. — Но деталей они не знают. Это и к лучшему, негоже воинам терять самообладание перед битвой, им нужно выспаться.

— Главное, чтобы они не потеряли его на поле боя, — заметил наёмник.

Обсудив основной план сражения, командиры разошлись по шатрам. Ночь выдалась прохладной, и Таринору пришлось закутаться в спальник и плащ с головой, чтобы не просыпаться от холода. Наутро его разбудил взволнованный шёпот Маркуса.

— Таринор! — маг тряс его за плечо. — Проснись!

— Уже выступают? Нет? Разбудите, когда соберутся…

— Нет, посмотри, что творится снаружи! — голос его был более, чем взволнованным.

В сердцах кляня мага, наёмник поднялся на ноги, выглянул из шатра… И не поверил глазам. Спросонья он решил, что на лагерь опустился утренний туман, но потом заметил, что туман этот будто соткан из крошечных крупинок… Снежинки! Из невесть откуда взявшихся туч на лагерь падал самый настоящий снег, и это в разгар лета. В лучах рассветного солнца необычное явление выглядело завораживающе.

— Это точно дело рук Вингевельда, — испуганно говорил маг. — Он знает, что мы здесь.

— Тем хуже для него, — хрипло проговорил Таринор, закрывая вход в шатёр. — Мёртвым не нужен сон, ему всё равно, когда начнётся битва. Если бы архимаг хотел, то давно напал бы на лагерь, но он дал нам пережить эту ночь. Как благородно с его стороны.

— Боюсь, мы недооцениваем его силу. Я давно заметил, что весна была подозрительно холодна, а нынешнее лето так и вовсе похоже на осень. В Академии климат зависит от того, архимаг какой стихии находится у власти. А Вингевельд, похоже, теперь настолько могущественен, что, случайно или намеренно, воздействует на погоду во всей Энгате. И здесь, совсем рядом, это ощущается наиболее сильно.

— Это повлияет на вашу магию? Или на Игната? — серьёзно спросил наёмник.

— Не думаю, но…

— Значит, нам нечего опасаться, кроме того, что я не выспался. Будите остальных, всё равно уже рассвет.

Пока маг выполнял поручение, Таринор вытащил из-под лежанки ножны и извлёк из них меч. Провёл по лезвию пальцами. Острое, будто наточено вчера. Если бы он не знал Кальдора Моэна, то решил бы, что клинком совсем не пользовались. Но наёмник понимал, что состояние меча говорило лишь об отменном качестве стали. Он сделал несколько рубящих замахов и фехтовальных движений, обезоружил воображаемого противника и, наконец, снёс ему голову. Всё-таки прекрасный баланс у этого меча. Наконец-то ему найдётся достойное применение, и клятва Моэну будет исполнена. Вскоре раздался густой трубный глас. Пора.