Пепел революции

— Ты не очень-то и благодари меня, тут по большому счету мелочевка осталась. Чего ради я буду тащить с собой какие-то валюты, которые, скорее всего, давно обесценились? Совет тебе: обменяй это все, пока можешь, на что-то более полноценное или золото. Но все равно, ты прав, здесь осталось прилично.

— Куда ты теперь?

— Есть одна мыслишка. Останусь в Крыму пока, когда почувствую, что дело запахло жареным — отправлюсь в Париж или Берлин. А может, и в Штаты махну!

— В Штаты, ничего себе. Я бы на твоем месте не слишком засиживался в Крыму. Если в Одессе еще нам было куда бежать, то сейчас отступать уже некуда, стоим на берегу моря и молимся, чтобы нас не скинули.

— Наверное, так и сделаю. Война закончилась, жизнь начинает налаживаться, вот и нам хотелось бы пожить после всего этого безумия.

Кильчевскому дальше было не очень интересно, но Оксаны Дмитриевны до сих пор не было и он решил продолжить беседу.

— А что за дельце-то у тебя здесь? Может, и я на что сгожусь? Мне сейчас особо делать нечего, сижу тут, жду указаний от здешнего руководства.

— Нет, вряд ли. Да я даже не знаю, получится ли, и вообще, существует ли дело. Вероятность, что оно в принципе есть — около процента, а что может что-то получится — во много раз меньше.

— Ну и ладно. А все-таки, что за дело, расскажи. Мне просто из интереса.

Они сели за стол и начали пить чай. Пришла Изабелла, ничуть не удивилась присутствию Кильчевского и гостя, и начала ставить на стол угощения.

— В общем, история такая. Ты же помнишь, что до войны наш рубль был самой надежной валютой в мире?

— Ну конечно, чего тут помнить. У нас был золотой стандарт, и бумажный рубль свободно обменивался на золотой, было и полно золотых монет. Эх, времена-то были, любо-дорого вспомнить…

— А потом что случилось с золотым стандартом?

Кильчевский напряг память и попытался вспомнить, но безрезультатно.

— Честно говоря, не скажу. Там началась война, так неожиданно, все мысли были о другом, мобилизация, патриотизм. О такой мелочи как-то и не думалось. Просто, как-то монеты вдруг исчезли, а цены на все поползли вверх. Ну, оно и понятно, вся промышленность перестраивалась на военный лад, а Россия оказалась практически в блокаде и связь с союзниками осуществлялась только через Владивосток.

— Все правильно, никому не думалось, а происходили крайне занимательные вещи. Во-первых, министерство финансов запретило обмен бумажных рублей на золото. То есть, фактически золотой стандарт был отменен.

— Ну и что, все равно военное время, не об экономическом росте надо думать. Надо сказать спасибо, что правительство обязательных военных облигаций не ввело, как в других странах.

— Во-вторых, все золото стало концентрироваться в государственных банках. Его просто никому не выдавали. Золотые монеты, и вообще, золотой запас страны, переплавляли в слитки и?.. Что с ними делали?

— Наверное, отправляли союзничкам.

— Верно. Через Финляндию в Швецию, оттуда под нейтральным флагом, помнишь ведь, что тотальной подводной войны еще не было, в Британию, Францию и Швейцарию. Ведь поставки и займы чем-то надо обеспечивать. В после победы предполагалось, что Россия рассчитается, а это золото пока будет в качестве залога.

— Ну, печально, что я могу сказать. Все золото, которое собирала страна веками, теперь досталось французским и английским банкирам. Мы проиграли проигравшей стороне.

— Не все так просто. Во время войны что-то наша страна погасила, да и поставщиков там было много, различные соглашения, условия и так далее.

— Не понимаю, поясни.

— В общем. Большая часть золота, конечно, осталась союзникам, вот так они нам помогали, только за чистое золото. Но что-то они должны вернуть! И вернуть весьма немало.

— А ты-то здесь при чем? Придёшь в главный банк Франции и скажешь: «Добрый день, я русский, поэтому, будьте добры отдать мне все российское золото»?

— Вот твоя слабая сторона, Евгений, в том, что не получил систематического образования. Даже не финансового, а самого простого. Каждая выплата, каждый франк или фунт скрупулезно подсчитывался и фиксировался со стороны наших и иностранных торговых атташе. А теперь к самому интересному.

Когда я был в Одессе, то случайно узнал, что сейчас в Крыму находится человек, который в министерстве финансов руководил департаментом, контролирующим эти все дела! Представь, три года через его руки проходили официальные документы, что и куда платилось, погашалось и в каких банках находится сколько российского золота. И сколько союзники и по каким документам должны вернуть.

— Ты думаешь, он что-то смог спасти из Москвы? Какие-то накладные или счета?