Пепельный рассвет

Обычно ходоки-егеря если уж обзаводятся скакунами, то стараются брать либо быстроходов, либо тяжей, но последних реже… Всем хороши быстроходные скакуны. Резвые, выносливые, но в Пустошах они — добыча. Серьезные же тяжеловозы, пригодные для работы в приграничье высокую скорость хода держать не могут, зато груза утащат много, да и идти способны чуть ли не сутками, но самое главное, что тяжи могут за себя в Пустошах постоять, поскольку сами той же породы, то есть искаженные твари, прирученные дрессировщиками. Точнее, усмиренные. И как всякие исчадия темных земель, эти животинки предпочитают мясную диету, а жрут они много. Нет ничего удивительного в том, что на покупку подобного «транспорта» не всякий ходок раскошелится. В основном подобными животными обзаводятся рейдеры или «охотники», специализирующиеся на добыче крупных тварей, которых и после разделки и избавления от всего ненужного на своем горбу не утащишь. Вот, прокручивая эту информацию, и стоял я на рынке перед загоном, посматривая то на тонконогого дарагонца, невесть какими путями занесенного в эти места, то на тяжа, необычного для темных тварей серого окраса. Ширококостного, блестящего мелкими змеиными «чешуйками», то и дело вспыхивающими то тут, то там. Скосил зверь на меня лиловый глаз да, вздернув губу, лязгнул солидным набором мощных клыков. Такие не только мясо, они и кости в труху перемелят.

А если подумать… зачем мне дарагонец? Спорткару место на кольце, но никак не на бездорожье. Да и торопиться мне некуда. А вот тяж — это как раз самый внедорожник и есть. Прожорливый, не без того, зато трех таких, как я, утащит и не поморщится, через любые кручи провезет, а при надобности от любой средней твари Пустоши отобьется, а бреднями так еще и желудок набьет… все экономия. Решено!

Торговался я с барышником долго и нудно, но все же за полтысячи золотых сторговал себе транспорт. Не самая высокая стоимость, на самом деле, на тех же дарагонцев, с этой суммы цены лишь стартуют. Но то забава дворянская да рыцарская, а мне и тяж хорош.

Тут же подбежавший дрессировщик ухватил мою покупку за ухо и, что-то тихо забормотав, потянулся ножом к моей руке. Ну да, сейчас! Так я и позволю тебе пялиться на ту субстанцию, что мне ныне кровь заменяет! Я сунул ладонь под нос тихо шипящему животному, и тяж с готовностью ее прикусил. Чуть-чуть. Ну вот и все. Владелец назначен. Поблагодарив парой золотых слегка ошалевшего от моего поступка дрессировщика, я заседлал свой новый транспорт, приторочил к седлу мешок и рюкзак и, сунув рейдерский посох в крепление у луки… повел животное в поводу. По рынку разъезжать верхом, прошу прощения за каламбур, верх идиотизма. А мне еще покупки предстоят.

Из торговых рядов я вывалился, когда солнце уже перевалило зенит, и, не теряя времени, направился к воротам. Объявленная защита Церкви сработала на все сто. Городские стражи в мою сторону даже головы не повернули, словно и не они вовсе хрен знает сколько времени потратили на мои розыски. Ну и замечательно.

Усевшись наконец в седло, я поправил лихо заломленный берет с пером хроморона, накинул на плечи предусмотрительно извлеченный из сумы дорожный плащ и, представляя себя эдаким Д’Артаньяном, дал шенкеля своему скакуну… и тот, медленно и вальяжно, словно ракета из подземной шахты, выплыл из городских ворот. Да, разгоняется тяж совсем небыстро, но зато, набрав крейсерские полтора десятка километров в час, может «глотать» эти самые километры, чуть ли не сутками. Только мясо в топку подкидывать не забывай!

Покосившись в сторону Пустошей, я вздохнул, вспомнив о своем решении, и направил скакуна вперед по тракту. Искаженные земли это, конечно, неплохо. Прибыльно и нервы щекочет, но и отдыхать тоже нужно. А значит, мой путь лежит на север, во внутренние земли империи Нойгард.

Три дня, и я уже вижу городские стены Майна, не хуже, чем у недавнего гонца, получилось, а ведь тот как раз на дарагонце к Диму явился. Правда, в отличие от бедолаги, я имел возможность двигаться не только в светлое время суток, чем и пользовался. Но ведь и под седлом у меня тяж! А если учесть, что при малейшем намеке на появление любых встречных или попутных всадников и караванов я съезжал с тракта и заставлял скакуна идти по пересеченке, поводов для гордости становится лишь больше. А с тракта я съезжал по той же причине, по которой решил не заезжать в Майн, между прочим. Ну не было у меня никакого желания встречаться с людьми протопресвитера отца Тона. А в том, что так просто его преосвященство меня в покое не оставит, я был уверен. Одно хорошо: теперь он хотя бы Дима дергать не будет. После устроенной-то мною громогласной ссоры, которую полдома слышало?! Три раза «ха»!

Глава 4