Пьер и Мария Кюри

Выбор такого наименования показывает, что Мари, став французским физиком, не отреклась от своей юности. Об этом же говорит и то, что, прежде чем заметка для академии «О новом радиоактивном веществе в составе урановой руды» появилась в «Докладах», Мари послала рукопись на родину, к Иосифу Богуцкому, руководителю той лаборатории Музея промышленности и сельского хозяйства, где начались ее первые научные опыты. Сообщение было опубликовано в «Swiatlo», ежемесячном иллюстрированном обозрении, почти одновременно с опубликованием в Париже.

* * *

Характер жизни в квартире на улице Гласьер не изменился. Только работают Пьер и. Мари больше, чем обычно. Когда наступила летняя жара, Мари нашла время закупить целые корзины ягод и, по обыкновению, заготовила на зиму варенье по рецепту, принятому в семье Кюри. Потом затворила ставни на окнах, сдала велосипеды в багаж на Орлеанском вокзале и, следуя примеру многих тысяч юных парижанок, уехала на летние каникулы с дочерью и мужем.

Супруги сняли крестьянский дом в Ору, в Оверни. Как легко дышится на чистом воздухе после вредной лабораторной атмосферы на улице Ломон! Кю-. ри делают экскурсии в Манд, Пюи, Клермон, Мон-Дор, поднимаются и спускаются по крутым склонам, купаются в речках, осматривают гроты. Одни среди деревенского простора, они беседуют о своих новых металлах — полониуме и о «другом», который еще предстоит найти. В сентябре они снова вернутся в сырую мастерскую, к тусклым минералам. И с новым пылом возьмутся за свои исследования.

Но упоение работой нарушается горестным событием: Длусские собрались уехать из Парижа. Они решили обосноваться в Польше и построить в Заколанах, среди Карпатских гор, туберкулезный санаторий. С большой грустью простились Мари и Броня. Мари теряет друга, покровительницу. Впервые она почувствовала себя изгнанницей.

* * *

Несколько выдержек из записей Мари Кюри в этом памятном 1898 году следует, по нашему мнению, привести здесь, несмотря на их прозаический характер, а может быть, именно поэтому.

Приведенные ниже записи нанесены на полях книги «Домашняя кухня» и касаются приготовления желе из крыжовника: «Я взяла восемь фунтов ягод и столько же сахарного песку. Прокипятив все вместе десять минут, я пропустила эту смесь сквозь очень тонкое сито. У меня получилось четырнадцать банок непрозрачного, но отличного желе, которое застыло превосходно».

В школьной тетради с парусиновым переплетом, куда записывает молодая мать, день за днем, вес маленькой Ирэн, ее режим и появление молочных зубок, читаем под датой 20 июля 1898 года — через неделю после опубликования открытия полония:

«Ирэн делает ручонкой «спасибо»… очень хорошо двигается на четвереньках. Произносит: «Гольи, го-льи, го». Весь день она проводит в саду (Со) на ковре. Валяется на нем, сама встает, садится…»

15 августа в Ору:

«У Ирэн прорезался седьмой зуб, внизу, слева. С полминуты может стоять совсем одна. Уже три дня, как начали купать ее в реке. Она кричит, но сегодня (четвертое купание) уже бросила кричать, а играет, шлепая по воде».

«Ирэн играет с кошкой и кидается за ней с воинственными криками. Перестала бояться чужих. Много поет. Со стула взбирается на стол». Три месяца спустя, 17 октября, Мари с гордостью отмечает: «Ирэн ходит очень хорошо и уже не ползает на четвереньках».

А 5 января 1899 года:

«У Ирэн 15-й зубок».

* * *

Между двумя заметками — от 17 октября 1898 года о том, что Ирэн перестала передвигаться на четвереньках, и от 5 января 1899 года о 15 зубках — несколько позже заметки о варенье — есть еще запись, достойная упоминания. Она составлена Пьером и Мари вместе с их сотрудником по имени Ж. Бемон. Написанная для Академии наук и опубликованная в «Докладах» о заседании 26 декабря 1898 года, она говорит о существовании в составе урановой рудьг второго радиоактивного химического элемента.

Вот несколько строк из этого сообщения:

«…В силу различных, только что изложенных оснований мы склонны к убеждению, что повое радиоактивное вещество содержит новый элемент, который мы предлагаем назвать Радий.

Новое радиоактивное вещество, несомненно, содержит барий и в очень большом количестве, но, несмотря на это, обладает значительной радиоактивностью. Радиоактивность же самого радия должна быть огромной».

Глава XIII Четыре года в сарае

Обыкновенный человек толпы, прочитав сообщение об открытии радия, уже ни на минуту не сомневается в его существовании: люди, у которых критическое чутье не обострено и в то же время не извращено узкой специальностью, обладают свежим непосредственным воображением. Они способны поверить любому неслыханному факту и восхищаться им, как бы необычен он ни казался.