Завидую тебе, рыбак! Какое счастьеРаботать, как и ты: тянуть умело снасти,Челн на берег тащить и вдоль его бортовСушить на солнце сеть, принесшую улов!Завидую тебе! Лишь солнце за КипреюУйдет с пурпурною туникою своею,Хотел бы я, как ты, под легкий шум волныСледить за тем, как ночь к нам сходит с вышины.Брат, я живу в тоске, смертельной и ужасной;Мне больше родина не кажется прекрасной,И для моих очей Неаполь золотойЗакрыл свои сады — цветущий рай земной.Природы вечное вокруг благоуханье,И воздух, каждое ласкающий созданье,И эти небеса, пленяющие взгляд,И бледный свет зари, и розовый закат,Залив среди холмов, где в голубом просторе,Как лебеди, скользят рыбачьи лодки в море,Дымящийся вулкан, дома в садах густыхИ память детских лет — беспечных лет моих, —Ничто не оживит души моей унылой!Смеющихся тонов судьба меня лишила,Черны теперь мои картины, словно ночь.Палитру я разбил, отбросил кисти прочь,В полях, в жестокий зной, по мостовым из лавы,Как жалкий раб, брожу, презрев соблазны славы.
Рыбак
{195}Брат, мне понятен вздох, тебе теснящий грудь,И то, что у тебя сейчас безумья путь,И то, что волосы твои с обычной леньюНа обветшалый плащ спадают мрачной тенью;Понятно, почему так бледен ты сейчасИ почему, как вор, поднять не смеешь глаз.Ты грустен не один. Твоя печаль близка мне,Я крепок, закален, но тоже не из камня.Я чувствую, как ты, что наш лазурный свод,Закрытый тучами, и мне луча не шлет.Да кто бы мог сейчас в разубранной одеждеВенчать себя лозой, как то бывало прежде,И в паре с девушкой, поднявшей тамбурин,Под тарантеллу вновь плясать среди маслин?Кто мог бы, опьянясь мелодией, невинноУвлечься плясками Италии старинной,Когда страну мою печаль, как червь, грызетИ наша жизнь давно — иссохший горький плод,Которому ничто вернуть не в силах сладость?Мы, дети матери-страны, дарившей радость,Запряжены в ярмо, как жалкие быки,И в тесной упряжи, вздыхая от тоски,Должны влачить свой плуг в мученьях непрестанныхИ подставлять бока для плеток иностранных.