Перед лицом зла. Уникальные расследования лучшего профайлера Германии

Сувати, или Сюзанне, на тот момент около 30 лет. Привлекательная женщина с вьющимися волосами в стиле «афро» конца шестидесятых и большими золотыми серьгами-креолами в ушах. Я быстро замечаю, что ей нравится манипулировать своей привлекательностью и экзотической внешностью. Женщина охотно описывает нам с коллегой свои отношения с молодым студентом-философом. Он оплачивает свою учебу деньгами, которые зарабатывает на торговле гашишем. Сюзанна не очень хорошо к нему относится, опасаясь, что ее дочь может попасть в зависимость. Мы договариваемся, что она организует нам встречу с ее бывшим парнем. Я буду выступать в роли покупателя. Эта роль мне вполне подходила, так как со своей стрижкой «под горшок» я скорее походил на студента, чем на полицейского.

Через несколько дней я встречаюсь с молодым человеком в квартире Сюзанны. Парень примерно моего возраста, и он мне симпатичен. Конечно, это не самый лучший настрой для разоблачения наркоторговца. Бывший друг Сюзанны хочет узнать обо мне больше, прежде чем в первый раз продать товар. Поэтому мы болтаем о наших интересах: о девушках, музыке, о бременском футбольном клубе «Вердер». Мы понимаем, что у нас много общего. Тем не менее я заказываю у него 10 граммов гашиша «красный ливанец» по цене 6 марок за грамм.

Фиктивная покупка состоялась примерно в то же время, что и «Симпозиум по наркополитике» в Бременском университете. В своей итоговой резолюции эксперты призывали к декриминализации употребления марихуаны. Какой контраст!

У студента нет никаких подозрений на мой счет. Он думает, что я новый парень Сюзанны. Когда он уходит, девушка от радости кидается мне на шею. Через три дня я встречаюсь с дилером в центре города, получаю гашиш и передаю деньги. Затем я заказываю еще одну поставку и на этот раз прошу 100 граммов «красного». Мы договариваемся о цене в 450 марок. Для студента это опасный заказ. Если он действительно доставит столько наркотиков, то, согласно закону, совершит нарушение «предельно допустимого количества». Это уголовное преступление, за которое полагается минимум один год тюремного заключения. Моя совесть бунтует. Я чувствую себя приманкой, агентом-провокатором, который подталкивает парня к решению о доставке такого большого количества запрещенного вещества.

Вопреки информации, полученной от Сюзанны, наше расследование показало, что ее бывший парень не заказывал гашиш по телефону. И ему тоже никто не звонил, чтобы заказать наркотики. Неужели Сюзанна просто блефует, чтобы наконец избавиться от надоедливого бывшего? После долгих раздумий я принимаю решение: звоню предполагаемому крупному дилеру и сокращаю свой заказ до 25 граммов. Согласно закону, это считается «предельно допустимым количеством», – мелкое правонарушение, за которое полагается гораздо более мягкое наказание. Через два дня мы встречаемся в одном пабе в центре города. Я получаю гашиш, но вместо денег показываю свое удостоверение. Мой поставщик не может поверить в то, что я не студент, а детектив. На допросе он объясняет, что ему пришлось самому занять денег, чтобы достать для меня гашиш. Об организованной торговле наркотиками не может быть и речи. Я решаю для себя, что больше никогда не буду участвовать в подобных акциях. Когда я сообщаю Сюзанне о результате операции, она выглядит разочарованной. Девушка по-прежнему говорит об «активной наркоторговле». Ощущение, что она хотела использовать меня, чтобы избавиться от парня, укрепляется во мне еще сильнее. На судебном заседании по делу о нарушении Закона о наркотиках студента приговаривают к штрафу. Я рад, что он не получил клеймо наркоторговца на всю оставшуюся жизнь.

17

Мои мысли быстро возвращаются в зал суда. Я размышляю о том, всегда ли Сувати Арроро так бессовестно лгала ради собственной выгоды. Выходит, она просто патологическая лгунья? То есть она в какой-то степени шла последовательным путем в плане становления своей личности? Было ли преступление против Ребекки Шван лишь печальным итогом почти предсказуемого развития событий?