Перегрин

— Теперь мы оба — перегрины, — подытожил я. — Надеюсь, наши дети станут полноправными гражданами и избавятся от наших проблем.

— Давай выпьем за это! — предложил он.

К концу обеда мы стали закадычными друзьями. Ганнон Стритан даже пообещал свести с торговцем-карфагенянином, который купит у нас лодку, и утром выполнил обещание. Цену его соплеменник дал, правда, не самую высокую, всего пять денариев. Я заметил, что в провинциях предпочитают считать в денариях, а не сестерциях. Вырученные деньги я распределил между своими попутчиками, дав каждому по денарию на двоих, и один оставил себе. Они сочли это справедливым разделом. Этих денег нам хватило, чтобы приятно провести время до отплытия.

Проконсул Квинт Сервилий Цепион вернулся через шесть дней. Это был сорокатрехлетний дородный мужчина с бульдожьими щеками, плохо выбритыми. Принял меня в кабинете командира гарнизона, который в это время на плацу гонял подчиненных, имитируя служебное рвение. Сидел проконсул на низком стуле, вытянув вперед длинные волосатые ноги с толстыми ляжками. В руке держал золотой кубок с вином, из которого отпивал, глядя сквозь меня и молча слушая, ни разу не перебив. Мне почему-то вспомнилось, как меня допрашивали в одесском КГБ, потому что следак вел себя так же. Казалось, верит любой херне, какую расскажу. В отличие от кагэбэшной мрази, проконсул не заставил повторять несколько раз в надежде, что забуду сказанное ранее и выдам себя.

— За что тебя наградили? — дослушав меня, спросил Квинт Сервилий Цепион.

Я пришел к нему с наградами, чтобы мой рассказ выглядел правдоподобнее. Стараясь не сильно преувеличивать, рассказал о своих подвигах в Африке.

— Значит, это о тебе рассказывал мне свояк, — сказал он.

Ганнон Стритан предупредил меня, что Квинт Сервилий Цепион женат на сестре Квинта Цецилия Метелла и входит в так называемую фракцию «Метеллов» в сенате, чтобы я не ляпнул ненароком что-нибудь плохое о Неподкупном.

— Он все еще воюет в Африке? — закончив рассказ, поинтересовался я.

— Нет, этот засранец, Гай Марий, подсидел Квинта, но не смог отобрать у него триумф и агномен «Нумидийский», — сообщил Квинт Сервилий Цепион.

— Жаль! — сказал я. — Надеялся еще повоевать под его командованием, проявить себя и получить в награду, как он обещал, римское гражданство.

— То, что ты не последовал примеру этого труса Гая Попиллия Лената, опозорившего нашу армию, тоже достойно награды. Я похлопочу за тебя, — пообещал он. — Республике нужны отважные воины.

— Сочту за честь воевать под командованием такого мужественного полководца! — лизнул я в ответ.

— Завтра я отплываю в Гадес, передам дела сменщику, после чего отправлюсь в Рим, где меня ждет триумф за победу над лузитанами, — похвастался он. — Тебя и твоих людей с сегодняшнего дня временно зачислят в экипаж триремы. Будете охранять меня во время перехода.

Это было то, что мы хотели, поэтому отказываться не стали.

36

Гадес — это будущий Кадис. Сейчас существует поговорка «Дальше Кадиса пути нет», что тождественно русскому «Выше головы не прыгнешь». Имеется в виду путь на запад. О существовании Америки пока что не догадываются, по крайней мере, я ни от кого не слышал даже предположения, что дальше на запад есть суша. Все искренне верят, что океан простирается до конца плоской земли, но не могут объяснить, почему вода не стекает в пропасть. Видимо, там стоит заградительная стена, которая тоже ведь суша. Пока что в городе нет многочисленных высоких башен, которые настроят богатые купцы, чтобы высматривать свои корабли, возвращающиеся из Америки. Вместо них обычные крепостные башни высотой метров двенадцать, сложенные из плохо обработанного камня. Население здесь смешанное. Преобладают карфагеняне, лузитане и кельты. Первые торгуют и дают деньги в рост, вторые пашут землю и ловят рыбу, третьи ремесленничают и служат во вспомогательном войске Римской республики. Римляне здесь пока что национальное меньшинство, которое руководит остальными.

Мы простояли в Гадесе восемь дней, после чего отправились в Рим в составе флотилии из восьми трирем и одиннадцати либурн. На судах везли отличившихся воинов, пленных лузитанских вождей и трофеи. Шли вдоль европейского берега Средиземного моря, хотя вдоль африканского было бы короче и быстрее. Может быть, отважный полководец Квинт Сервилий Цепион испугался пиратов или, что скорее, изнеженный богач решил избежать тягот путешествия вдоль малоосвоенных районов.

В Нарбо-Марциусе либурны «Стремительная» не было. Она ушла отсюда, когда в город прибыли опозоренные остатки легиона. Нас сочли погибшими, поэтому ждать не стали.